30 золотых за истинную

— Доброе утро! — прервал наш разговор, забравшийся на верхнюю койку Симон. — Интересно, а кормить нас тут чем собираются?

Судя по всему, ничем. Никто не ожидал, что нас оставят без завтрака. А потом — и без обеда. Хорошо хоть, что можно было неограниченно пить. Но от голода это не спасало. Есть хотелось дико, а ведь вчера утром я успела съесть немного хлеба. И до этого вечером — целую порцию овсяной каши. Вот Фавию было куда хуже, он уже четвертый день еду в глаза не видел. Работорговцы никого не кормят, экономят. Ближе к вечеру бывший учитель уже был готов идти стучать в двери, требуя ужин. С трудом удалось его отговорить.

К моему удивлению, ближе к ночи к нам явились два демона. Они поставили возле входа тележку, на которой находилась целая гора контейнеров.

— Еда для дичи. Здесь ровно 50 порций.

Как 50? Нас ведь 97. Удивилась не только я. В спальне раздался настоящий гул, на демонов посыпались вопросы.

— А что вы хотели? Нам нужно только 50 человек. Лишние рты кормить никто не станет.

Пожелав нам приятного аппетита, демоны с улыбками удалились. Фавий сразу же спрыгнул с кровати и кинулся в сторону двери, но Альберт схватил его за руку.

— Даже не думай! Тебе что жить надоело?

— Чего? Да кто ты такой, чтобы мне указывать? — огрызнулся Фавий, оттолкнув задержавшего его друга.

— Я не собираюсь тебе указывать, — ответил Альберт, подняв руки в примирительном жесте. — Просто подумай дважды, прежде чем что-то сделаешь.

— Слушай, он же прав. Тебе что, проблем не хватает? — Томас тоже попытался остановить рвущегося к еде товарища.

Но, видимо, проблем Фавию действительно не хватало. Детский учитель все равно поспешил к тележке, обложив предварительно нас отборным матом.

Не только один Фавий бросился к тележке. Огромная толпа рабов летела за своей порцией еды. Кроме же нас пятерых, в стороне остались и другие: 15 рабов быстро убрались в ванную комнату, еще 7 остались в спальне, но отошли как можно дальше от двери.

Возле тележки творился настоящий хаос. Люди отталкивали друг друга, кричали и пытались заполучить себе хоть что-то. Десятки рук тянулись к контейнерам, хватали и вырывали их друг у друга. Желающие поужинать дергали крышки упаковок, стараясь их открыть и добраться до еды.

Одна девушка, видимо, приложила слишком много усилий, когда тянула вверх крышку контейнера. Он внезапно резко открылся, и все содержимое вывалилось на пол. Все до единого, на мгновение, замерли и замолчали, уставившись на упавшую еду. Еще через мгновение неудачно открывшей упаковку девушке заехала в глаз ее же соседка по кровати.

Кто и кого ударил следующим, я не заметила. Началась стихийная драка, в которой было не разобрать, кто кого мутузит. В ней участвовали не все. Почти половина стоявших у двери рабов отошла как можно дальше в сторону. Зато Фавий оказался в самом эпицентре событий. Его схватил за грудки и с силой отшвырнул от себя другой раб. Наш товарищ упал прямо на тележку, где еще оставалась большая часть контейнеров. От такого удара она не устояла, повалившись на бок, и все упаковки с едой упали на пол.

До начала драки контейнеры с трудом открывались, но зато сейчас, не менее, чем у трети из них, крышки просто отвалились. Это привело к еще большей агрессии среди дерущихся. Больше упаковки еды никто не пытался открыть, их стали использовать как оружие. Та самая девушка, из-за которой началась потасовка, повалила какого-то парня на пол и начала со всей силы бить его по голове контейнером. Ошейник этого несчастного засветился первым. Следующим красный цвет озарил "ожерелье" его же убийцы: девушку тут же сзади ударили по голове.

Казалось, дерущиеся были настолько озлобленны друг друга, что даже не заметили эти смерти. Каждый участник драки старался нанести другим как можно больше повреждений и отстоять свои интересы. Хотя уже даже не понятно, какие вообще интересы? Большая часть людей и так, можно сказать, отказалась участвовать в такой… Такой "раздаче еды".

— Может попробуем их как-то остановить? — робко предложил Томас.

— Ну и как ты себе это представляешь? — спросил его брат.

— А зачем их останавливать? Пусть хоть все перебьют друг друга, нам же лучше, — услышали мы от Симона.

— Затем, что мы — люди, а не звери. Можно что-то сделать? — с надеждой посмотрела я на Альберта.

— Хочешь к ним присоединиться? — поинтересовался у меня Вальтер.

— Не получится у вас ничего, — отрицательно замотал головой Симон. — При всем желании, их больше в несколько раз. Только если остальные согласились бы помочь…

— Что очень сомнительно, — подытожил Томас.

— Не будем мы никого разнимать, — наконец заговорил Альберт. — Что у нас сильнее ненависти? Любовь. Вот и давайте создадим для ребят романтическую обстановку.

С полным непониманием все вчетвером мы уставились на парня. Какая еще романтическая обстановка? Альберт кивнул на потолок. Мы растерянно уставились наверх, но ничего, кроме двух светильников из костей, там не увидели.