300 Киловоль

Википед подвел шлюпку к астероиду и настороженно произвел посадку. Роман откинул стекло кабины и удивился: то, что находилось снаружи, явно не было воздухом, пригодным для дыхания. Тем не менее дышать тут было можно, и дышалось легко. А нано-молекулярный скафандр вел себя совсем не так, как в вакууме или в неподходящей атмосфере — не шипел, не урчал, не булькал и не синтезировал. Скафандр молчал, словно так и не включился, а воздух вроде как был. Только был ли он воздухом? Это было поразительно.

— Где мы? — спросил Роман, вылезая на поверхность астероида и изумленно оглядываясь. — Мы умерли?

— Вариантов ровно два, — тут же откликнулся Википед обычным ворчливым тоном. — Либо мы прошли сквозь горизонт событий и находимся теперь внутри Черной дыры, либо мы погибли, и так выглядит ад, куда попадают холодильники после смерти. Не вижу причин, почему бы аду для холодильников не выглядеть именно так. Ведь было бы глупо холодильники в аду на сковороде жарить, как считаешь?

Роман не считал себя холодильником, но благоразумно рассудил, что спорить с Википедом по таким философским вопросам, особенно сейчас, — пустая трата времени.

— Скажи, — спросил он, снова оглядываясь, — а как выглядит в Черной дыре Горизонт событий, если смотреть на него изнутри?

— Этого никто не знает и знать не может! — отрезал Википед.

— А ты как думаешь? — настаивал Роман.

— Ну... — задумался Википед, — Я думаю, что раз он называется Горизонтом событий, то это должен быть такой горизонт, на котором видны все события...

Роман широко обвел пространство руками и прошептал:

— Смотри...

Википед развернул свои обзорные окуляры, выдвинул их до предела и тоже уставился вдаль.

— Ух ты! — сказал он тоже шепотом, словно боясь спугнуть видение.

Конечно, это не было похоже на горизонт, каким его привыкли видеть жители космических планет. Горизонт фактически был рядом, но это был совсем не горизонт. Больше всего это напоминало гигантский елочный шар, внутри которого они оказались, и теперь любуются зеркальными бликами на внутренней поверхности стенки. И это были не просто блики. Здесь, как в искаженном зеркале, отражалась вся Вселенная. Все то, что происходило в ней за всю ее историю — с момента Большого взрыва, который случился одиннадцать миллиардов лет назад, и до момента Большого хлопка, который, как Роману хотелось бы надеяться, никогда не наступит.

Роман присмотрелся: больше всего калейдоскоп пятен напоминал панель видеороликов, как бывает на обычном карманном планшете. Но эта панель была живой! Она двигалась! Стоило глазу остановить внимание на какой-то точке, как та послешно оживала, начинала расти, расталкивая соседей, приближаться, увеличиваться, и вот уже можно было разглядеть, что там происходит, а если прислушаться, то доносился и звук.

— Смотри, обезьянки! — закричал Роман.

— Не тыкай пальцем, неприлично! — одернул его Википед, но тоже с интересом принялся рассматривать кусок горизонта, который теперь вырос как киноэкран и занял полнеба (если то, что здесь было, могло называться небом).

Под изображением двигалась бегущая строка с какими-то непонятными цифрами, но стоило Роману сконцентрировать на ней внимание, как цифры преобразились в привычный вид: "804612-й год до Нашей эры» — гласила бегущая надпись.