300 лет российской морской пехоте, том I, книга 3<br />(1705-1855)

После завершения кампании командир Каспийского морского батальона неожиданно узнал о своем предании военному суду. Правда, теперь сторону опального майора принял даже сам А.П. Ермолов, который 26 января 1827 г. направил начальнику Главного Штаба барону И.И. Дибичу рапорт: «Ныне по изгнании из пределов наших персиян я требовал от майора Ильинского объяснение насчет действий его с начала возникшего мятежа в Талышинском ханстве и, рассматривая оное со вниманием с присоединением разных полущенных о том особо сведений, нахожу действия майора Ильинского не только не заслуживающими какого-либо взыскания, но напротив того даже одобрения, ибо нельзя обвинить майора Ильинского за несоединение постов, потому что он не мог никак предвидеть, чтобы персияне столь нагло нарушили мир. <…> За всем тем распоряжения, делаемые майором Ильинским, были довольно благоразумны». Ввиду этого Ермолов просил барона Дибича ходатайствовать перед императором об отмене суда. Казалось, что теперь ничего не помешает благополучному исходу дела. Но судьба Ильинского снова сделала неожиданный поворот.

В начале 1827 г. Николай I, недовольный действиями Ермолова на Кавказе, готовился заменить его генералом И.Ф. Паскевичем. Повторный рапорт Ермолова император принял с явным неудовольствием как лишнее подтверждение его неспособности, о чем и поставил на вид Дибичу. Раздосадованный барон 22 марта 1827 г. сообщил Ермолову, что если «майор Ильинский точно исполнил все, что долг и честь от него требовали, то для него самым лучшим оправданием будет, когда военный суд, который объяснения его рассмотрит, найдет его невинным». Итак, судебное разбирательство началось.

Весной 1827 г. новый командир Отдельного Кавказского корпуса генерал И.Ф. Паскевич, блокировав Эривань и готовя наступление к Нахичевани, велел устроить коммуникационную линию для снабжения армии провиантом — из Астрахани через Баку и далее через Сальяны на плавучих транспортах по рекам Куре и Араксу. Одновременно требовалось организовать их охрану в Ширвани и Карабахе от набегов персов и мятежников. В связи с этим Каспийский морской батальон, собравшийся и зимовавший в Шемахе, был двинут в Карабах и 23 марта вступил в Шушу. Затем две его роты перешли к Сальянам и 28 июня 1827 г. расположились в рыбном промысловом пункте Божий Промысел. Здесь, в 14 верстах от морского побережья, была организована главная промежуточная база, где провиант нагружали на киржимы. Понимая стратегическую важность этого пункта, персы предприняли набег и 7 июля атаковали Сальяны и Божий Промысел. Но две роты Каспийцев при поддержке вооруженного катера на Куре отразили противника огнем. Из кулей с провиантом морские солдаты построили защитные стенки и три дня вели перестрелку с окружившими их персами. 10 июля подошедший из Сальян сильный отряд деблокировал Божий Промысел. За храбрую оборону трех нижних чинов Каспийского батальона наградили Знаками отличия Военного Ордена Св. Георгия.

Вскоре поражения на главном театре войны склонили Персию к миру. 10 февраля 1828 г. был заключен Туркманчайский договор, по которому шах обязывался «вывести свои войска в двухмесячный срок, начиная с даты подписания настоящего договора, и передать российским комиссарам, направленным с этой целью на места, всю ту часть Талышинского ханства, которая по праву принадлежит Российской империи». 23 апреля Паскевич направил российских представителей для приема ханства от персов, и 30 мая 1828 г. Каспийский морской батальон возвратился в Ленкорань. Всех его солдат и офицеров наградили памятными серебряными медалями.