300 спартанцев

   - Мегистий! Ты только подумай! Мне предлагают стать единодержавным властителем Эллады, сто талантов золота и столько же моим спартанцам, сатрапию в Азии, титул сотрапезника царя. Ну и ну!

   - Да, об этом стоит подумать! На тебя натянут азиатские штаны. На голову наденут жёлтый тюрбан, в руку вместо меча вложат зонтик. Ты будешь отлично смотреться!

   - Ладно, полно смеяться! Вели принести вощёные дощечки, я не должен медлить с ответом. Не могу же я заставлять ждать повелителя Азии.

   - Пусть подождёт, мы, по крайней мере, позавтракаем спокойно. Думаю, до твоего ответа они не будут нас беспокоить.

Они сели за трапезу, которая состояла из куска холодной баранины, ячменной лепёшки, молока и овечьего сыра. Посол Ксеркса дожидался ответа во дворе, с изумлением разглядывая царя Леонида и обычные приготовления спартанцев к бою.

Леонид уже заканчивал свой нехитрый завтрак, как его взгляд привлекла фигура Симонида, склонённая над могилой погибших воинов, которых они вчера похоронили. На могиле лежала плита, которую поэт приказал каменотёсам изготовить за ночь. Леонид подошёл и прочитал:

«Против трёх сот мириад
здесь некогда бились четыре
Тысячи славных мужей
Пелопоннесской земли».

   - Спасибо, — прошептал Леонид, пожав поэту руку.

   - Это мой долг, иначе — зачем я здесь нужен? — ответил тихо поэт.

Наступило время заняться письмом. Леониду принесли вощёные таблички, и он склонился над посланием.

Демарата опять утром вызвали к Ксерксу.

   - Леонид прислал ответ. Сейчас мы увидим, кто из нас был прав вчера.

С этими словами Ксеркс разрезал тесёмки и протянул дощечки Демарату. Тот взял их с внутренним трепетом и чувством почти суеверного благоговения. Не читая, он не сомневался в ответе спартанского царя.

Тем временем Ксеркс стал подробно расспрашивать посланца о том, что он видел в стане эллинов. Не заметил ли он признаков уныния или разногласий.

Перс поведал царю всё, что ему удалось узнать. Более всего его удивило, что спартанцы перед боем тщательно расчёсывали свои длинные волосы и украшали головы венками.

   - Не безумный ли это народ, Демарат? — рассмеялся Ксеркс. — Они готовятся к бою, будто бы собираются пировать!

   - Они и в самом деле готовятся к пиршеству, только пировать там будут вороны и другие хищные птицы, — мрачно заметил спартанец. — Что тебя так рассмешило, Ксеркс? Эти люди пришли сюда сражаться с нами. Таков у них обычай: всякий раз, когда они готовятся к смертному бою, они украшают головы венками.

Демарат склонился над табличками. Он прочёл вслух короткое послание Леонида:

«Если бы ты, царь Азии, понимал, в чём состоят истинные блага жизни, ты не стал бы домогаться чужих владений. Я же предпочитаю умереть за Элладу, чем единолично властвовать над ней».

   - Ты оказался прав, — сказал Демарату Ксеркс после долгого молчания, — мне очень жаль. Я бы предпочёл иметь Леонида в числе своих друзей и соратников, но если он непреклонен к милостивым речам, мы будем говорить с ним так, как подобает обращаться повелителю Востока с дерзким мятежником.

Ксеркс велел отослать в стан греков высокомерное письмо, полное угроз и предупреждений, к чему ведёт непокорность и строптивость. В письме он приказывал Леониду немедленно сдать оружие.

Леонид кратко, по-спартански ответил ему: «Приди и возьми».

Взбешённый Ксеркс велел позвать Гидарна. Сегодня он решил пустить в ход свою самую элитную часть войска — гвардию «бессмертных».

«Увидим, как они заговорят теперь. Вчера они бились с мидянами и кассиями, они ещё не изведали силы удара персидского воина, покорившего весь мир», — подумал про себя Ксеркс.

На одной из отдалённых скал установили золотой трон с навесом. Царь желал лично наблюдать за ходом битвы.

«Бессмертные» выстроились в ряд, устремив глаза на своего повелителя. Ксеркс отдал команду начать наступление. Отборные персидские части ринулись в бой. На этот раз Леонид решил не подпускать персов близко к стене. Он вывел отряд в четыреста человек за стену и там ожидал приближения гвардии «бессмертных». Он узнал их по жёлтым тюрбанам и жёлтым сапогам. Прикрываясь прямоугольными щитами, которые имели выемки посередине, «бессмертные» шли монолитной стеной, щетинясь копьями. Спартанцы спокойно, не дрогнув, ожидали их приближения.

Гидарн вышел вперёд и сделал знак рукой Леониду, чтобы он вышел ему навстречу. Спартанский царь сделал десять шагов вперёд. Он был в досягаемости персидских лучников и копьеносцев, но ему было известно благородство персов.

   - Леонид, — обратился к нему Гидарн, — прежде чем мы скрестим мечи, я хочу в последний раз передать тебе обращение нашего повелителя. Вам не на что рассчитывать, вы обречены. Сдавайте оружие!

   - Приди и возьми, — повторил свой краткий утренний ответ Леонид.

   - Биться с противником, который сильнее тебя в сотни, тысячи раз, — знак безрассудства, а не доблести. У нас одних только лучников столько, что стоит им выпустить всем одновременно по одной стреле — солнце затмится.

   - Тем лучше, значит, мы будем сражаться в тени, — невозмутимо ответил Леонид.