3017: Сектор заражения

Они проследовали через длинный коридор, пока не отказались перед входом в довольно крупный лабораторный отсек, где наткнулись на пожилого человека ученой наружности. У человека на голове виднелся странный обруч, в котором Фонмаер, присмотревшись, не без удивления узнал «Внешний Проекционный Модуль», архаичное устройство, широко применявшееся ещё в те времена, когда нейрочипы были лишь проектной разработкой.

Сейчас модуль проецировал перед профессором объемную голограмму в виде увеличенной молекулы ДНК, которая вращалась в воздухе, в то время как ученый рукой, облаченной в специальную перчатку, менял в её структуре отдельные элементы.

— Господин Фонмаер, — директор лаборатории шагнул вперед, — Рад представить вам профессора Кугельмана. Профессор, это господин Фонмаер, первый топ-менеджер нашей с вами компании!

Профессор Кугельман коснулся проекционного модуля, после чего трехмерная проекция перед ним исчезла, а за тем недовольно покосился на гостей.

— Первый топ-менеджер? — хмуро спросил он, без особого почтения глядя на высокопоставленного гостя. — И что же привело столь значительную персону в нашу скромную обитель? — В голосе Кугельмана слышал явный сарказм.

— Господин Фонмаер совсем недавно был назначен на должность! — значительно пояснил директор, — и решил лично проинспектировать наш главный проект.

— Я безумно за него рад, — тон учёного по-прежнему не выражал ни капли почтительности, — Однако, неужели у руководства компании есть повод сомневаться в правдивости моих отчётов?

Директор лаборатории наигранно рассмеялся.

— Ох, господин Фонмаер! Наш профессор такой шутник! Вы не обращайте внимания, этот ученый юмор порой бывает весьма специфичным! Он не хотел выказать вам неуважение! Так ведь, профессор?

В воздухе повисла напряженная пауза.

— И в мыслях не было, — отозвался, наконец, Кугельман, выражение лица которого, впрочем, по-прежнему осталось без изменений.

— Не волнуйтесь, господин директор, я нисколько не обижен, — отозвался топ-менеджер, глядя на учёного взглядом, в котором читалось любопытство. — Не часто встретишь людей способных говорить свои мысли открыто. Рад, что среди научного персонала компании AMREGO такие присутствуют. Что же касается ваших отчетов, то я ознакомлен с ними в полном объеме, однако, как говорится, лучше один раз увидеть. Тем более, что, судя по всему, взглянуть есть на что.

— Что ж… — отозвался Кугельман, несколько смягчившись. — Думаю, у меня найдется немного времени провести экскурсию. Следуйте за мной.

— Я заметил, вы используете Внешний Проекционный Модуль, — обратился к ученому топ-менеджер, когда они двинулись по проходам, разделявшим лабораторию на разные секции.

— Вы на редкость наблюдательны, — усмехнулся тот.

— Я к тому, что не понимаю, зачем вы это делает, - произнес топ-менеджер. — Эта технология безнадежно устарела ещё лет двадцать назад. Ее полностью вытеснило нейрочипирование.

— Как видите, не полностью. И, если вы взгляните на меня самого, — усмехнулся пожилой ученый, — То поймете, что я и сам устарел лет эдак шестьдесят назад, однако по-прежнему продолжаю работать, несмотря на то, что мне уже сто четырнадцать лет.

— Вы не используете в работе нейрочип?

— Не использую, потому что у меня его нет.

Топ-менеджер удивленно посмотрел на учёного.

— Но почему? Вы бы могли установить самую современную модель за счёт компании!

— Потому что я не хочу, чтобы какая-то посторонняя штуковина присутствовала у меня в голове. Представьте себе, я настолько стар, что застал те времена, когда для внедрения нейрочипов, желающему приобщиться к новым технологиям, приходилось вскрывать череп. Насмотрелся я и на последствия таких операций, когда у людей мозги в гоголь-моголь превращались.

— Таких случаев было меньше одной сотой процента, к тому же, последний из них произошёл более сорока лет назад, — заметил Фонмаер. — В наши дни технология совершенно безопасна! Сегодня достаточно принять капсулу с наномашинами и…

— И они сами образуют в мозгу структуру нейрочипа нужной конфигурации, — закончил за него Кугельман. — Но лично мне эта процедура не нужна. Моя голова — это только моя голова, и нечего в ней делать какой-то посторонней дряни, с помощью которой завтра меня принудят делать то, чего я сам не желаю.

— Боитесь, что вами смогут управлять, как роботом? — улыбнулся топ-менеджер

— А вы нет? — на полном серьезе поинтересовался седовласый мужчина.

— Я стараюсь смотреть на вещи объективно. Нет ни единой предпосылки, что технология нейрочипирования, которая применяется уже десятки лет, направлена на то, чтобы делать из людей послушных марионеток.