31 августа

— Так все люди делают, — объяснил грузчик. Его звали Теофан, он был родом из Кот-д'Ивуара. — Берегут вещи, — сказал он с уважением, — то, что может разбиться, или бумаги складывают в коробки, заранее упаковывают, и все такое.

— У меня нет ничего бьющегося, — сказала Лу.

— Тогда начнем, — ответил Теофан.

Три часа подряд они как попало рассовывали вещи по пластмассовым ящикам и коробкам, в результате кастрюли были забиты ботинками, а книги запутались в простынях.

Ну и что, ничего страшного, повторяла себе Лу три часа подряд, собирая ненужный хлам в пакеты и вынося их на улицу. Она вынесла заодно и телевизор и поставила его рядом с большим мусорным контейнером.

У подъезда она столкнулась с массажисткой с первого этажа, которая поздравила ее:

— Вот это форма, как говорится! Невероятно похудели! Были в отпуске?

В шесть часов все было сложено. Лу оставила ключи в условленном месте и села в грузовик к Теофану и Кемалю. Не прошло и часа, как все вещи оказались свалены в кучу в квартирке на улице Луны, их просто вытряхнули на пол посреди большой комнаты, между четырьмя предметами мебели. Коробы и ящики грузчики увезли с собой.

Когда они ушли, Лу посмотрела на кучу, всплвакнула, ну, может быть, с полминутки, и решила в последний раз пойти ночевать в гостиницу.

В воскресенье она убиралась с девяти утра до одиннадцати вечера. Подбирала каждому ботинку пару — и подобрала, отыскала наволочку, банку "Нескафе" и провела свою первую ночь на улице Луны. Тишина ошеломила ее. Это был островок спокойствия, затерянный между Большими бульварами и Сантье.

*

В понедельник Лу закрыла свой счет в Парижском национальном банке. И не стала открывать новый — ни в этом банке и ни в каком другом. Ей захотелось испытать себя — попробовать жить без чековой книжки и кредитной карты. Вечером она легла в кровать в восемь и проспала двенадцать часов кряду.

Терзания начались во вторник. Еще два дня — в среду и в четверг — она боролась с собой. Ну почему, почему именно теперь, когда она наконец вырвалась из осиного гнезда, когда ее уже почти невозможно найти?

В пятницу она сдалась. Ночной голос был прав, такое не удержишь в себе. Между тремя и четырьмя Лу пошла в комиссариат полиции возле Гран Пале. Она посмотрела в справочнике: этот комиссариат был ближайшим к тоннелю Альма и к тому же центральным комиссариатом Восьмого округа.

Когда она вошла, то не заметила ничего особенного, народу почти не было. Толстый полицейский с отеческим видом выслушал ее показания.

— Итак, — спросил он, — что вас сюда привело?

Лу рассказала все. Что она была на въезде в тоннель Альма 31 августа, сразу после полуночи, за рулем своего белого "фиата-уно". Да, та самая машина-помеха. Вела ее она. Все произошло очень быстро, ей нечего добавить к тому, о чем писали газеты. Она перепугалась, сбежала. Шумиха, поднятая в прессе, чуть не свела ее с ума. С каждым днем она все больше терялась и запутывалась. Сейчас ей лучше, она пришла в себя и может наконец говорить об этом.

Полицейский выслушал ее, не делая никаких пометок, казалось, он даже не удивился.

— У вас есть техпаспорт на машину? — спросил он.

— Н-нет, — ответила Лу.

— Удостоверение личности?

Лу почувствовала, как кровь приливает к щекам.

— Тоже нет, я должна вам кое-что объяснить.

Полицейский склонил голову набок:

— Где он, ваш "фиат"?

— Если бы я знала, — ответила Лу. — Думаю, на дне какого-нибудь пруда. Потому что после аварии меня…

Полицейский перебил ее:

— Вы помните номер?

Лу совсем упала духом:

— Нет, это глупо, но я никогда не знала его наизусть, а сейчас, без техпаспорта…

— Естественно, — сказал полицейский. — Послушайте, вы правильно сделали, что пришли сюда. Теперь вам станет лучше. Иногда нужно выговориться. Вы работаете?

— Да, — сказала Лу. — Вы не запишете мое имя, адрес?

— Нет, почему же, — ответил полицейский.

— Луиза Ориган, — начала Лу, — я живу на улице Луны.

— Конечно, — сказал полицейский.

— Телефон 06.85.34.37.35, — продолжила она, — я пользуюсь им одна.

— Прекрасно, — сказал полицейский. Он записал только телефон. — До свидания, хорошего вам дня. — Он отодвинул свой стул. — Я все понял. Мы вам позвоним, если вашей информации дадут ход.

— Я бы удивилась, если бы этого не произошло, — заметила Лу.

— Когда дело касается полиции, не стоит ничему удивляться, — сказал полицейский. — Нужно просто довериться нам.

Лу встала. Он остался сидеть. Лу шагнула к двери, не переставая гадать, что он хотел сказать этим своим "прекрасно".

Она вышла за порог и услышала, как он расхохотался. Но не поняла ни слова из того, что он говорил. Он говорил очень быстро, захлебываясь смехом. "Пятьдесят четвертая! — восклицал он. — Пятьдесят четвертая, в одном только нашем округе! Две приходили вчера, сегодня еще одна. В любом случае об этой я не стану докладывать ребятам из розыска. Ты ее видел? Совсем чокнутая… Работает под Диану, светлые локоны, затуманенные глаза, взгляд исподлобья. Сколько их небось сидит по лечебницам, таких вот девчонок с длинной челкой, в туфлях на низком каблуке, и каждая считает себя принцессой Уэльской…"