31 ноября

– Захаров Вадим? – мужчина с болью смотрел на Захарова. Увидев, что тот открыл глаза, незнакомец подошел и протянул ему руку. – Егор Богданов, – представился он, Вадим протянул руку в ответ. – Пока ничего не ясно?

– Нет, я даже не знаю сколько уже прошло, – тихо ответил Вадим. – Она ребенка потеряла.

– Лена была беременна? – удивленно спросил Егор.

– Да, но думаю сама об этом не знала, иначе бы сказала мне, – Вадим посмотрел на Егора. Богданов-младший напоминал свою племянницу глазами, они были такими же зелеными, как и у Лены. Только волосы были светло-рыжими с легкой проседью. – Давно прилетел?

– Прилетели. Я с Артемом. – Егор сел на стоящий рядом стул.

Мужчины сидели молча, погрузившись каждый в свое. Ожидание тянулось долго и мучительно, минуты превратились в часы. Вадим не мог больше сидеть, он встал и начал ходить по коридору, нарезая нервные круги по больничному линолеуму. Он подошел к окну в конце коридора и глянул на улицу. Там валил снег. Крупные хлопья опускались на землю медленно, кружась и касаясь земли, взлетали вновь, покружив еще в воздухе, окончательно оседали на землю.

– Вадим, – его окликнул Егор.

Захаров повернулся от окна и увидел, что подошел Марк Анатольевич. Вадим быстрым шагом подошел к мужчинам и посмотрел выжидающе на доктора.

– Так, – протянул Костиков. – С девушкой все в порядке, гинекологи ее прооперировали, слава Богу мое вмешательство не понадобилось. Но она пока не пришла в себя. От болевого шока и всего пережитого похоже мозг отказывается включаться. Кто-то должен с ней побыть, поговорить с ней. Думаю, это поможет.

– Егор, ты извини, но пойду я, – Вадим посмотрел на Богданова-младшего. – Держи ключи, бери Артема и перебирайтесь ко мне.

– Вадим, иди к ней, потом решим. Мы пока в гостинице перекантуемся. Не до этого сейчас.

Вадим устало кивнул и пошел вслед за Марком Анатольевичем. Поднявшись на этаж, доктор распорядился выдать Захарову халат и две пары бахил. Вадим, нацепив сразу обе пары на ноги и накинув халат, с трепетом вошёл в палату к девушке. От увиденного на глаза этого сильного, уверенного в себе, повидавшего многое в своей жизни мужчины появились слезы. Смахнув их рукой, Вадим шагнул к Лене и аккуратно погладил ее по руке.

– Вадим Николаевич, – Захаров не сразу заметил молодую женщину, находящуюся рядом с Леной и что-то поправляющую в капельнице. – Мы убрали остатки плода…

– Плода? – возмущенно переспросил он.

– Да, – невозмутимо продолжила она. Доктору было не привыкать к такой реакции людей, потерявших еще не рождённых детей, но, если они, врачи, начнут каждого пропускать через себя, от них самих не останется ничего. Поэтому еще учась в ординатуре, Марина Степановна уяснила, чтобы было легче, относится к таким случаям именно так, дабы не сойти с ума. –  Все прошло отлично, но все ли вычищено пока не можем сказать. Сделаем узи через день-два, будет точно понятно. Девочка можно сказать отделалась легко, – предупредив возмущение Вадима, врач продолжила, – с такими побоями, она вышла с наименьшими потерями. У вас еще будут дети. – Она посмотрела на Костикова и обратилась уже к нему. – Я пойду, Марк Анатольевич.

– Да, спасибо, Марина Степановна.

Женщина вышла, а Вадим, не отрывая смотрела на Лену, поглаживая ее по руке.

– Вадим, – тихо произнес Костиков, – Марина Степановна права, твоя невеста действительно легко отделалась. У нее нет ни одного перелома, только сильные ушибы, органы относительно целы, вмешательства не надо, будет долгий процесс восстановления, организм крепкий, молодой, она справится.

– А почему она назвала ребенка “плод”? – зачем-то спросил Захаров.

– Потому что мы обезличиваем вашу боль, чтобы не пропускать ее через себя и иметь трезвый рассудок. Марина Степановна сейчас пойдет к следующей, а потом еще и еще, Вадим, и, если она будет переживать за каждую, к концу смены ее можно будет саму выносить. – Вадим молчал. Доктор вздохнул и продолжил. – Вадим мне тоже надо идти. Просто говори с ней. Это тоже помогает

Костиков вышел, и Вадим остался один на один с девушкой, которую он любил больше жизни и которую чуть не потерял.

– Лен, очнись, пожалуйста, – прошептал он. – Прости меня, малыш, что я тебя не уберег. Прости, что сомневался в тебе. Ты только оставайся здесь, не уходи туда. Я так тебя люблю, мне главное, чтобы ты жила, остальное не важно.

Вадим говорил и говорил, слова сами приходили к нему в голову. Он рассказал ей о своем плане, о том, что всегда смотрел на нее, она ему всегда нравилась и прочее, передавая ей все свое самое сокровенное.

Глава 23. Каток

Лена брела по какому-то полю. Изумрудно зеленая трава плавно извивалась от равномерно дующего ветерка. Было странно, девушка видела, как колышется трава, плавно по чистому голубому небу плывут кипельно-белые облака, похожие на мягких пушистых барашков, но не ощущала дуновения ветра. Она не чувствовала запаха, и было абсолютно тихо, тишина была не звенящая, она была глухая.