316 пункт «B»

— Вы молодцом, офицер, — потрепал его по плечу Лукьянов. — Ваша принципиальная бдительность будет отмечена. — И сел в автомобиль. Тэйлор молчаливо влез на водительское место. Лукьянов опустил стекло: — Что у вас за странный пулемет, офицер?

— Новая модель: полицейский shot-gun. Сделан на основе оружия сицилийской мафии — «лупары», проще говоря, обреза. Стена стальных шариков идет диаметром в метр. Употребляется для разгона больших человеческих масс.

— Будьте, офицер. — Лукьянов сделал знак ладонью. Такой, он видел, улетая в Японию, сделал в Америке с трапа трансатмосферного самолета-ракеты в правительственном аэропорту Нью-Арка Дженкинс.

Они резко отъехали. Углубленное молчание на некоторое время загипнотизировало обоих.

Доехав до района Си-порт, лейтенант нарушил молчание:

— О'кей, Лук. Я подписываюсь под твоей авантюрой.

— Какой уж раз, лейтенант, вы меняете мнение… — заметил Лукьянов.

— Второй… да хоть бы и в сотый, потому что нормально примериваться к авантюре, в которой есть все шансы потерять голову…

— Вы имеете в виду остаться без головы?

— Я имею в виду остаться без головы… Надеюсь, Кэпмбэлл еще не расколол твоего дружка-карлика и дело может выгореть. Этот остолоп с пулеметом искренне принял тебя за Дженкинса.

— Следовательно, примут и другие. А если Кэмпбэлл расколол моего дружка-карлика?

— Тогда возникают две альтернативы. Одна — он уже доложил Дженкинсу о результатах допроса. Вторая — не доложил еще.

— Вы возвращаетесь в аптаун, лейтенант?

— Единственная возможность предупредить неблагоприятные происшествия — это вмешаться в них. Если что-либо произошло, лейтенант Де Сантис — мой близкий друг и сообщит мне о происшедшем.

— Подставив и себя?

— Подставив и себя…

У здания Метрополитен стояли огромные бульдозерообразные машины с надписями «American State Television». Черные кабели толщиной в руку человека вились по ступеням и вползали клубком в двери, не позволяя их закрыть. Растерянная охрана с остолбенением смотрела на это чудовищное нарушение секьюрити, разрешенное самим Дженкинсом. Работники «State Television» ходили от чудовищных машин, скрывались в дверях. И возвращались.

Тэйлор выдавил: «Ну и бардак!» — и въехал в приоткрывшиеся двери подземного паркинга.

— Что там, лейтенант? — спросил из-под брезента Лукьянов.

— Тотальный бардак. Приехало телевидение. Десятки чужих людей в здании. Впрочем, для нас с тобой это хорошо.

Оставив джип и Лукьянова под брезентом в паркинге, лейтенант поднялся в вестибюль. И тотчас спустился к камерам. Оказалось, снимали не Дженкинса. Но по его приказанию снимали арестованных по подозрению в убийстве Президента.

— Ты чего забыл здесь? Хочешь оттянуть и мою смену? — Лейтенант Де Сантис, скрестив руки на груди, наблюдал за работой государственного телевидения. Девушка в галлюцинаторно-розовом, опасном для глаз костюме интервьюировала Виктора О'Руркэ.

— Забыл, да. Забыл оформить себе пропуск на завтрашние похороны Президента. Когда я заступлю, секретариат уже будет закрыт.

— А разве нам нужны пропуска?

— Отныне да. Дженкинс распорядился, — никаких исключений даже для своих. Сегодня меня остановили по дороге из батальона. Раньше они этого не смели. Старик наносит ущерб репутации Департмента, ставя нас на одну ступень с госслужащими.

— Ему виднее… Слушай… Молодой О'Руркэ выглядит именно как человек, способный подготовить убийство Президента. Яркие губы, здоровые черно-стальные волосы, блестящие глаза, гордая бандитская манера держаться. Что бы он ни сказал, чем больше он станет отрицать свою вину, тем больше ему не поверят. Идеальный виновный. — Де Сантис усмехнулся.

— Ты прав. Мы с тобой тоже выглядели бы как правдоподобные убийцы. Мужчины до тридцати все выглядят правдоподобными убийцами.

— Не все. Этот — солдат, как мы…

Тэйлор с удивлением взглянул на друга.

— Солдат, как и мы… — повторил он. — А карликового солдата интервьюировали?

— Нет. И, мне кажется, вряд ли будут. Этот может вызвать жалость у телезрителей, а задача — вызвать ненависть.

— Кэмпбэлл допрашивал всех?

— Успел допросить отца и сына. Остальных поручено допросить мне, чему я, признаюсь, не рад. Кэмпбэлл был вызван Дженкинсом, и оба отправились вон из «усадьбы». А ты что, задумал привезти девушку?

— Уже привез, — хитро прищурил глаз Тэйлор.

— Ну ты и womanizer![55] — Сам Де Сантис уже восемь лет был женат. И не имел детей. Так как работал у Дженкинса. — Где же она?

— В машине…

— Оставил девушку в паркинге… не по-джентльменски…

— А что, я должен был заявиться сюда, держа ее за задницу?

— Фуй, ты, конечно… ты всегда в своем стиле. Но, очевидно, твоя грубость им нравится.

— Именно. Грубость…

— Так вы утверждаете, что в день убийства даже не находились в Манхэттене? — безучастно вопросила у Дункана О'Руркэ розово-электрическая интервьюерка. — Где же вы были?

— В Бруклине. У себя на Ошэн-парквэй, две тысячи триста пятьдесят один.

— Вы были дома?

— Я был у себя в офисе. Там мой бизнес.

— Каким бизнесом вы занимаетесь?

— Я хозяин мусороуборочной компании «O'Rurke Demolishing Limited».

— У вас репутация гангстера…