32. Агония мира

Не останавливаясь на достигнутом, штурмовой отряд разделился на две тройки, проследовавшие в разные стороны коридора. Они двигались короткими перебежками, постоянно прикрывая друг друга, так что даже при внезапном появлении противника их невозможно было застать врасплох.

Здание было большим, с густо переплетенной сетью коридоров и лестниц, поэтому засада, если, конечно, таковую кто-то бы устроил, могла поджидать группу буквально за каждым углом и любым поворотом.

Приказ командира был предельно ясен – зачистить этаж и отходить к вертолету. Дальнейшее преследование подозреваемого в такой неблагоприятной обстановке и такими малыми силами не представлялось возможным.

Тем более что до сих пор не было связи. Вертолет никак не мог связаться с командованием (Милая позаботилась о том, чтобы наглухо заблокировать их волну). Исходя из всего этого, на акцию отводилось не больше пяти минут, после чего обе группы должны были свернуть операцию и, забрав с собой убитых, покинуть здание.

Однако любой, даже самый продуманный план может сорваться буквально из-за пустяка или элементарной мелочи. В данном случае речь шла не о каком-то незначительном просчете, а о том, что в качестве неучтенного побочного фактора выступал банкет, устроенный лично Терри Баррелем, служба безопасности которого была слишком многочисленной и хорошо подготовленной, чтобы оставить безнаказанной потерю двадцати пяти своих сотрудников.

Поэтому прямо сейчас на восемьдесят пятый этаж со всех лестниц и направлений спешило около сорока прекрасно вооруженных бойцов, имеющих четкое представление о том, с какого рода противником им предстоит иметь дело.

Ликвидировав четырех спецназовцев, охрана здания связалась по рации с начальством, сообщив, что с крыши проникла штурмовая группа.

Так как не было времени и возможности выяснить, на кого они работают и с чем связано это вторжение, было принято решение попросту ликвидировать напавших.

Начальник службы безопасности Терри Баррела послал на восемьдесят пятый этаж в помощь восьмерым (в то время еще живым) охранникам около сорока человек с вполне простой и ясной задачей – очистить здание от посторонних.

Война продолжалась, и еще многим было не суждено дожить до следующего рассвета.

* * *

– Сейчас самое благоприятное время, чтобы покинуть наше убежище и попытаться спуститься вниз, – подала голос Милая.

– Ты так считаешь? – с сомнением хмыкнул я. – Через несколько минут этажом ниже наступит кромешный ад. И я почему-то не слишком уверен, что это блестящая идея – именно сейчас соваться в раскаленное пекло.

– С восемьдесят шестого на восемьдесят пятый этаж ведет всего одна лестница запасного выхода, – терпеливо, как несмышленому ученику, начала объяснять Милая. – Лифты мы в расчет не принимаем, потому что они заблокированы на восемьдесят первом. Как только охрана уничтожит группу спецназа, они сразу же поднимутся наверх. Тогда мы окажемся в мышеловке. И, уверяю тебя, будет очень трудно объяснить этим еще не отошедшим от боя, разгоряченным и возбужденным людям, исходя из каких соображений ты убил обслуживающий персонал, попутно захватив центральный пункт видеонаблюдения.

– Более того, – продолжала она, – по моим прогнозам, с тобой вообще не станут разговаривать, а моментально пустят в расход. А так, ты возьмешь девчонку, спустишься по свободной сейчас лестнице на восемьдесят пятый этаж, откроешь дверь любого близлежащего офиса – и затаишься. Как только стрельба стихнет, можешь сделать испуганное лицо и выйти из укрытия. Охране объяснишь, что в офисе занимался любовью со своей подружкой, когда неожиданно началось это безумие. В общем и целом эта легенда, конечно, не выдержит серьезной проверки, но, принимая во внимание наличие подружки, сразу же тебя не пристрелят. Скорее всего, отправят под охраной к начальнику, чтобы он разобрался, что к чему. Ну а дальше тебе уже ничего объяснять не нужно. Главное – добраться до лифта, и тогда нас уже никто не потревожит.

Бессмысленно спорить с мощнейшим искусственным интеллектом, особенно когда не имеешь собственного плана.

– Ты абсолютно права, – согласился я. – Будем действовать по твоему плану.

И, стремительно развернувшись, подошел к Биллу, еще по дороге успев произнести:

– Запомни, твое счастливое число отныне – тридцать два.

– Почему? – спросил он, от неожиданности даже не успев как следует испугаться.

– Меня так зовут, – ответил я, одновременно с силой ударяя его рукоятью пистолета по затылку.

Тело охранника медленно, как будто нехотя, сползло со стула и неподвижной бесформенной массой осталось лежать на полу.

Неизвестно, выживет он или нет, но, по крайней мере, я сдержал свое обещание.

– Ты слишком сентиментален, – прокомментировала мои действия Милая. – В конечном итоге это может нас всех погубить.

– Я в некотором роде все же еще человек, – ответил я. – Здесь скорее подходит определение «человечность». Впрочем, за будущее можешь не волноваться, у меня не остается времени на подобные глупости, так что это в первый и последний раз.