32. Агония мира

Два «Узи» или их аналоги в небольшом помещении сметут все живое в течение нескольких секунд. Не нужно даже менять магазины, потому что при такой плотности огня и на такой малой площади промахнуться практически невозможно. Даже если очень постараться. Хотя справедливости ради стоит отметить, что проще было бы закинуть в окно пару гранат. Результат был бы тот же самый, только это не потребовало бы от убийцы никаких усилий.

Я еще успел прямо как был, из сидячего положения, сжавшись, как пружина, прыгнуть навстречу нападавшему. По пути мощным ударом отбросил в сторону мешающую движению Вивьен, но это было последним, что я успел сделать, Прямо в полете четыре пули ударили мне в грудь, отбросив к столу, за которым я еще совсем недавно непринужденно болтал с двумя милыми созданиями...

* * *

Если бы я основательно не вооружился по совету своей железной подруги, попутно приобретя самый дорогой и качественный бронежилет (на черном рынке при наличии денег можно купить все, что угодно, – в этом отношении наши миры совершенно не отличались), то этот наркоман, выкосивший весь бар из-за каких-то одному ему ведомых бандитско-наркоманских разборок, спас бы свой мир – убив порождение зла, пришедшее уничтожить эту вселенную. Проще говоря – меня.

– Вставай, нам нужно быстро уходить отсюда! – воздействие непосредственно на болевые точки всегда особенно хорошо удавалось Милой.

Грудь разрывалась от боли, а легкие никак не могли прокачать достаточно кислорода. Я судорожно хватал воздух широко раскрытым ртом и первые несколько секунд никак не мог понять, где я и что тут произошло.

– В бар ворвался наркоман, судя по всему из какой-то местной банды, и, сводя счеты, превратил его в дымящиеся руины. Из шестнадцати человек, находившихся внутри, выжили только двое: ты, благодаря бронежилету, и Вивьен, получившая две пули навылет в свои замечательные силиконовые имплантанты. – На «замечательных имплантантах» Милая сделала особое ударение.

В баре никто не мог бы нас услышать. Поэтому моя спутница не вгрызалась в мозг телепатическими сигналами, а использовала громкую связь.

– Теперь ты знаешь все, так что давай-ка вставай, нам нужно срочно убираться отсюда, пока не приехала полиция.

– Подожди секунду. – Я был в бешенстве, и Милая об этом прекрасно знала: не нужно было глубоко сканировать мой организм, чтобы догадаться о состоянии его владельца. – Тебе же под силу вытащить из моей памяти лицо этого подонка! Только не говори «нет», я прекрасно знаю, что ты это можешь сделать. Судя по его богатому наркоманскому прошлому, наверняка он не раз и не два засветился в полиции. Мне нужны данные на него, его дружков, дислокацию банды и прочее. Одним словом, все, что можешь сделать, сделай, пожалуйста, прямо сейчас.

– Ты собираешься уничтожить весь этот мир. Подожди месяц-другой, и, уверяю тебя, для объекта твоей праведной ненависти наступит Судный день.

Милая была машиной, поэтому мыслила упрощенно глобальными категориями. Мелочи совершенно не интересовали ее.

– Я знаю о своей миссии столько же, сколько и ты. Но сейчас я очень... Повторяю: ОЧЕНЬ зол. Это субъективное чувство, присущее только людям. И если не дать выход гневу, то в моей психике может произойти определенный перекос, который не позволит успешно выполнить задание. Другими словами, я буду уже не стопроцентной машиной убийства, а только девяностопроцентной. И самое главное – тебе это прекрасно известно. Так что для общей пользы дела дай мне, пожалуйста, все выкладки.

Она не стала спорить, предпочтя на этот раз мирное решение проблемы.

– Я вошла в полицейскую базу данных, проделала еще кое-какие манипуляции, которые вряд ли тебя заинтересуют, и могу с уверенностью сказать, что кличка парня, устроившего бойню в баре, – Спящий, он входит в состав крупной и очень влиятельной банды с довольно примитивным и типичным для таких группировок названием «Гончие ада»...

Мне неожиданно вспомнились строчки из старой кельтской поэмы о безумном боге:

Он шел равнодушный к боли – не чувствуя ничего,
И даже зло отступало, не в силах понять его.
Скулили гончие ада, трусливо поджав хвосты,
Когда проходил он мимо, чернее самой темноты.
И ангелы, щурясь от света, рукой прикрывали глаза,
Когда своим странным сияньем он ослеплял небеса...

Если вдумчиво разобраться, то я и был этим безумным богом для данного мира. Единственное, что не сходилось, – «Гончие ада» не будут трусливо скулить. Потому что я не собираюсь проходить мимо. И не буду ждать конца вечности, который должен наступить через пару месяцев. Прямо сейчас я намерен взять в руки меч возмездия и сделать так, чтобы имена по меньшей мере четверых из них навсегда были вычеркнуты из истории этого города.

2