33 (сборник)

Ты знаешь, у нас будут дети
Самые красивые на свете,
Самые капризные и злые,
Самые на голову больные.
Мы их прокормить не сможем,
Все эти голодные рожи,
В возрасте уже около года
По тридцать два зуба у каждого урода.
Чтобы они нас с тобой не съели,
Мы их будем держать в черном теле,
Лупить как сидоровых коз,
И босиком – прямо на мороз!
И вот тогда они будут послушны,
И мир лучше и лучше
С каждым днем будет становиться,
У нас их так много родится…
Мы им игрушек покупать не будем,
Это можно лишь нормальным людям,
А эти дауны схватят в лапы
И будут грызть и кидать на пол…
В школу тоже их водить не стоит,
Тут любой учитель сразу взвоет,
Когда ему в канун восьмого марта
Слегка нагадят прямо на парту…
У них не будет бога, кроме рока,
А самое главное – их будет много,
Я буду их рожать каждую неделю,
Мир станет таким, как мы с тобой хотели…
Нас окружат родственные души,
И мир лучше и лучше
С каждым днем будет становиться…
Мы как тараканы будем плодиться…
Ты знаешь, у нас будут дети
Самые красивые на свете,
Самые капризные и злые,
Самые на голову больные,
Как мы…

Удивительное дело, но все «нормальные» делали акцент на то, что плохая мамаша плохо обращается с детьми. Они не видели в тексте глубокую печаль и горечь одиночества таких, как мы, «нормальных сумасшедших», отказывались понимать, что нам одиноко и плохо в этом большом мире «нормальных» людей. И ключевые слова в этой песне для меня:

Я буду их рожать каждую неделю,
Мир станет таким, как мы с тобой хотели…
Нас окружат родственные души,
И мир лучше и лучше
С каждым днем будет становиться…

Конечно же, утопия. Невозможно нарожать себе подобных и жить в окружении родственных и близких тебе людей, но найти их, общаться, жить, любить их можно. Мой любимый Сашка никак не подходил под категорию «нормальных сумасшедших». Он был «нормальным», и это меня печалило.

На радио объявили кастинг диджеев. Как-то, занимаясь своим обычным делом – сбором новостей, я услышала, что в дверь постучали.

– Я по объявлению. Как можно поговорить с редактором? – спросил молодой человек.

– Он сейчас подойдёт. Проходите. Подождите вот здесь, – я указала ему на диван.

Сама боковым зрением продолжала рассматривать парнягу. Он скинул с головы глубокий капюшон толстовки. Высокий, худой, чёрные глаза, короткие чёрные волосы, невероятно модные джинсы. Мне он определённо нравился. Видимо, редактору он тоже понравился (хотя не уверена, что из-за модных джинсов и чёрных глаз), так как на следующий день я уже наблюдала его в студии за работой. Он не участвовал в корпоративах, и у меня долго не было возможности познакомиться с ним поближе. Потом я подумала, что глупо вот так вот ждать, когда парень обратит на тебя внимание, и решила действовать сама. Я не стеснительная, совсем нет. Причин зайти в студию было немного, но я их находила. Так мы стали общаться, и чем больше мы разговаривали, тем больше я понимала, насколько он интересный и глубокий человек. Андрей понимал меня, с ним я могла разговаривать на темы, которые были недоступны мне в общении с Александром. Муж просто отмахивался от рассуждений о смысле жизни, о предназначении человека, потому что считал такие разговоры пустыми. Нужно признать, что духовного общения нам с Сашкой всегда не хватало. И сейчас этот пробел был восполнен ди-джеем. «Будто бы физическая близость может заменить эмоциональную отчуждённость», – как-то сказал Андрей, подтвердив мои опасения насчёт моего духовного отдаления от мужа.