33 счастья

Владимир Евгеньевич почувствовал, что напряжение оставляет его вместе с сознанием, но усилием воли взял себя в руки.

«Любовь делает меня уязвимым, – подумал он. – Я даже сам не понимаю, как много Ева для меня значит».

– Я здесь! – крикнул он громко. – Олег, привет!

– Ой, – ответил Скляров откуда-то сверху, – Владимир Евгеньевич, вы здесь? Рад слышать! Сейчас мы принесем взрывчатку и освободим вас. Мы вас с первой же попытки нашли. Нам Ева начертила план.

– Она молодец, – ответил Рязанцев.

А потом быстро вытер с лица слезы, чтобы никто ничего не заметил.

Манусевич стоял над лежавшими на асфальте Алексеем и Аленой и думал. Генетик тяжело дышал и непрерывно бредил. Вокруг него летали то бабочки, то осы, то поющие тостеры.

«У него слабое здоровье. Может и умереть», – подумал Миша.

Он перевел взгляд на Защокину. Алена лежала навзничь и старалась не стонать. Манусевич присмотрелся к ее ране.

«Как бы не началась гангрена», – подумал он.

Оставлять девушку одну ему было страшно. Леша бредил все бессвязнее. Миша разрывался пополам. Сделав в конце концов выбор, Манусевич взвалил на свои плечи генетика.

– Он может отдать концы в любую секунду, – сказал Миша Алене.

– Ты правильно поступаешь, – ответила девушка. – Спасибо тебе.

Она закрыла глаза.

Манусевич понес Алексея к шоссе. Он чувствовал, что генетика бьет крупная дрожь. Леша был такой горячий, что Миша чувствовал это даже через мокрую одежду.

«Такая долгая и сильная лихорадка очень вредна для сердца, – думал Миша. – А Леша у нас никогда не отличался богатырским здоровьем».

Ветер подталкивал Манусевича в спину. Он смертельно устал и держался только на честном слове.

– Я чувствую себя намного хуже, чем в тот день, когда впервые пробежал марафон, – пробормотал физик. – В тысячу раз. Но я не сдамся!

Он подумал об оставшейся в одиночестве Алене. Ему очень не нравилась ее рана. Во-первых, туда попала грязь, и это грозило заражением крови. К тому же у девушки мог начаться столбняк. Кроме того, раненое колено, которому был нужен покой, подвергалось перегрузкам, и для нее существовала опасность не только остаться хромой, но и вообще потерять ногу.

При мысли об этом Миша попытался бежать, но ноги его подкашивались. Он снова перешел на шаг.

– Какая страшная тварь! – вдруг тихо сказал Алексей.

Манусевич напрягся.

– У нее огромные, длинные когти, – продолжал генетик.

– Это он о бариониксе, – понял физик. – Все понятно.

– И она откладывает яйца в горячий песок, – добавил Алексей заплетающимся языком. – Я, как Ванга, все вижу. Будущее близко, близко!

Шоссе было уже рядом. Миша пошел быстрее. Он услышал звук машины и побежал. Манусевич споткнулся, чуть не упал, но удержался на ногах.

– Стойте! Стойте! – кричал он, размахивая одной рукой.

Леша чуть было не соскользнул с его плеч. По шоссе ехала фура. Миша побежал, с трудом переставляя натруженные ноги. Кости хрустели. Мышцы живота свело от непосильного напряжения. Манусевич вывалился на шоссе прямо перед фурой. Он остановился, не снимая генетика с плеч, и поднял руку.

– Остановись, пожалуйста! Остановись! – проговорил он, словно человек, сидящий за баранкой груженного арбузами грузовика, мог его услышать.

Машина затормозила. Из кабины вышел невысокий мужчина с наметившейся лысиной и, подойдя к Мише с Лешей, остановился.

– Что тут у вас? Напились? – строго спросил он.

– Товарищ заболел, бредит, – сказал Миша, с трудом переводя дух. – Отвезите его, пожалуйста, в больницу.

– Яйца, много яиц, прямо на пляже, – бормотал генетик.

Мужчина прищурился и посмотрел на худое, интеллигентное и измученное лицо генетика. Очки Леши сбились на нос и запотели. Глаза запали.

– Боюсь, до больницы не довезем, – покачал головой водитель фуры. – Но здесь неподалеку в селе есть фельдшерский пункт. Предлагаю оставить его там. Поехали!

– Я не могу ехать, – отрицательно покачал головой Миша, – у меня там еще девушка.

Он занес Лешу в кабину фуры и бегом помчался назад, к Алене.

Юрий медленно спускался в колодец, освещая себе путь фонариком. Колодец представлял собой гладкую трубу, уходившую куда-то вниз. На дне плескалась вода. Провод шел по стенке. Не было видно ни ступенек, ни каких-либо упоров.

– Как же он здесь спускался? Тоже на веревке? – задумался Юрий.

Он посветил фонариком вниз и увидел кое-что странное.

– Что это? – не понял ботаник. – Похоже, какое-то отверстие в стене?

– Как дела? – спросили сверху Ева и Виктория. – Все в порядке?

– Угу, – ответил Бадмаев. – Тут вроде туннель или ниша в стене!

Он спустился еще ниже, держась руками за веревку и упираясь ногами в стену. Теперь ниша была прямо под его ногами. Мгновение, и Юрий проскользнул внутрь. Он встал на ноги и осмотрелся.

Провод вился дальше вниз, но Бадмаев хотел понять, что это за помещение и для чего оно предназначено. Юрий посветил вперед. Он оказался прав – это была именно ниша, а не туннель. Выхода из нее не было – исключая, конечно, прыжок вниз. На полу лежал скелет. Его лучезапястную кость охватывало железное кольцо, которое крепилось к стене цепью.