352 победы в воздухе. Лучший ас Люфтваффе Эрих Хартманн

Другие мужчины задушили своих жен и дочерей, после чего сами повесились на бортах грузовиков. Они предпочли смерть долгому и мучительному умиранию. Эрих начал спокойно разговаривать сам с собой, чтобы преодолеть страшное воздействие кровавых сцен на сознание: «Ты должен жить, Эрих, что бы ни случилось. Ты должен выжить, чтобы рассказать другим о том, во что сам не можешь поверить сейчас, когда смотришь на все это. Ты никогда не сможешь забыть, что способны натворить люди, опустившиеся ниже всяких животных».

Через день зверства прекратились так же внезапно, как начались. Прибыл русский генерал и взял все под свой контроль. Ему не требовались рапорты о происшедшем. Он немедленно запретил все подобные крайности в согласии с новой директивой Красной Армии. Грабеж и насилие в восточных областях Германии уже прогремели по всему миру.

Генерал приказал отделить германских унтеров и рядовых от офицеров. Женщины были отданы на попечение офицеров, и русским солдатам было приказано держаться подальше от них. Когда русские солдаты нарушили этот приказ и ночью ворвались в офицерский лагерь, чтобы похитить и изнасиловать девочку, русское возмездие обрушилось на соотечественников с такой безжалостностью, как на бывшего врага.

Изнасилованной девочке предложили опознать преступников. Трое солдат были выведены из строя. Не было никакого следствия, допросов и суда. Этим троим проволокой связали руки за спиной и тут же повесили на глазах у немцев и русских. Дисциплина была восстановлена железной рукой.

И это тоже было отражением образа мыслей русских. Эрих смог это оценить позднее. Русская литература полна описаний подобных жестокостей. Виселица стала образом жизни сразу после революции 1917 года. Эриху Хартманну тогда исполнилось всего 23 года. Он стоял на лугу и смотрел на раскачивающиеся тела. Для него это было таким же ударом, как и вчерашнее насилие.

Фронтовые летчики редко попадают в плен. И редко они встречают противника лицом к лицу. В тех случаях, когда они видят вражеского пилота на земле после того, как сбили его, битва уже закончена для обоих. Пусть в измененном виде, но среди летчиков сохранилось рыцарство. Однако сухопутная война полна зверства и самых низменных проявлений различного рода. Ночь, которую Эрих провел в пехотном взводе после бегства из русского плена, дала ему незабываемые воспоминания о жестокостях сухопутной войны. И теперь он получил новый опыт, столкнувшись с образом мыслей, порожденным общей бесчеловечностью современной войны.

После повешения троих солдат обстановка в лагере немного успокоилась. Страх за себя у немецких женщин вскоре сменился другим чувством – позором. Отдельные женщины и девочки часто шли к русским победителям, чтобы заняться сексом. Матери отдавались советским офицерам и солдатам, чтобы получить немного продуктов для своих детей. Через неделю у немецких мужчин начали проявляться признаки истощения. В то же время те женщины, которые изменили свое мнение о русских, остались живы и даже начали поправляться. Нравственным следствием всего этого для Эриха стала полная переоценка всех ценностей.

Прожив последующие годы в тени советского колосса и даже вернувшись назад в Германию, Эрих никогда не забыл горьких и болезненных уроков этого времени. Он учил свою жену Уш реалистичному взгляду на вещи, если такое обрушится на нее:

«Никогда не сомневайся в подобных случаях. Иди к высокопоставленному офицеру и постарайся очаровать его. Льсти ему и оставайся с ним. Он защитит тебя от остальных. Таким образом тебе придется терпеть только одного мужчину, и ты сможешь избежать зверств и унижений группового изнасилования. Остальные смогут заполучить тебя только через труп твоего покровителя».

И он добавляет:

«В тот век, когда мы живем, цивилизация может легко оказаться в лапах маньяков. Поэтому любая женщина на Западе должна быть готова иметь дело с людьми, обладающими восточным менталитетом».

Этот урок Эрих извлек из своих страданий на памятном лугу. Поведение, абсолютно чуждое всему, чему его учили, как германского солдата, нравственным принципам, заложенным его отцом, теперь стало частью его жизни. Он благодарил бога, что именно ему пришлось пройти через насилия и повешения и что любимая Уш находилась в безопасности в Штутгарте.

Эрих всего несколько лет назад был зеленым школяром, который не выносил задир. И это сделало эмоциональные последствия увиденного еще более резкими. Именно юношеская гибкость психики провела его через полторы тысячи боевых вылетов в ходе его героической карьеры, которая никогда не будет превзойдена. Однако ее не хватило, когда он столкнулся с примерами такого зверства и при этом был вынужден молчать. Впереди его ждали 10,5 года русских лагерей, которые оставят множество черных воспоминаний. Из массы событий, хороших и плохих, происшедших с ним в течение всей жизни, только одно резко выделяется своей яркостью – картина дантовского ада на весеннем лугу [3] .