— Вопрос чисто теоретический. Потому что вряд ли хоть кому из них представится шанс выяснить это.
— Похоже, вы очень уверены в себе, мистер Уитикер.
— Если бы… — вздохнул я. — Но мне все же хотелось бы увидеть вас еще раз, Анна. Разумеется, если вы готовы на такой риск.
Пауза длилась, похоже, целую вечность, и потом она ответила:
— Да. Мне бы тоже хотелось этого. Но только при условии, что вы заедете за мной, и я смогу лично убедиться: машина запаркована согласно правилам, а подфарники выключены.
— Ваши условия приняты, — сказал я. — И я даже обязуюсь не выдвигать встречных условий, если наше соглашение вступит в силу уже завтра вечером.
И снова Анна ответила не сразу.
— Я не уверена, что знаю свои планы на завтрашний вечер.
— Вот и я не знаю, — сказал я. — Но каковы бы они ни были, я готов их отменить.
— Тогда и я отменю все свои планы, — улыбнулась Анна.
Я подъехал к ее дому и остановился.
— Давайте завтра обойдемся без театра, — сказала она. — Подъезжайте к восьми, и я накормлю вас ужином.
Она подалась ко мне, поцеловала в щеку, тотчас же отпрянула и выскочила из машины. Я тоже выпрыгнул из машины и бросился к ней.
— Значит, завтра вечером часов в восемь, — повторила она.
— Жду не дождусь.
И, решившись, обнял ее.
— Спокойной ночи, Анна.
— Спокойной ночи, Майкл, — сказала она, когда я выпустил ее из своих объятий. — И спасибо, что вы купили мой билет, не говоря уж об ужине. Я рада, что все другие потенциальные ухажеры не добрались дальше автоплощадки.
Я улыбнулся. Она вставила ключ в дверной замок и обернулась ко мне:
— Кстати, Майкл, в каком именно ресторане мы побывали? Там, где прогульщик-метрдотель, или шеф-повар, у которого четыре с половиной пальца, или жулик-бармен?
— Жулик-бармен, — ответил я с улыбкой.
Она закрыла за собой дверь, и часы на соседской церкви пробили час ночи.