Но надо же как повернулась судьба, кажется, он встретил ту, что могла что-то поменять в его привычном укладе. Никлас пока не отдавал себе в этом отчета, лишь смутно чувствовал, что Зоряна не такая, как другие. Что он, сам того не ведая, заплыл в опасные воды. И чем больше он плавал, тем меньше его волновало, насколько это может быть безрассудно. Никлас уже несколько раз ловил себя на мысли о том, как они с Зоряной увидятся в Москве. Она покажет ему все самое красивое, что есть в столице, он будет водить ее в рестораны и театр. «Сколько раз я бываю в России? Раз десять-двенадцать в год. Не меньше чем по неделе. Этого же достаточно, чтобы поддерживать отношения?» Потом он злился сам на себя: «Да какие отношения, ты, псих? Это даже романом нельзя назвать». «Но ведь дружат же люди со всех уголков света. Мы тоже можем быть друзьями. Да, точно, будем дружески встречаться и общаться, когда я буду прилетать в командировки. Я же вижусь иногда со своим школьным другом из России?»
Никлас часто вспоминал Зоряну на берегу Губернаторского пляжа. Когда она стояла с распущенными влажными после моря волосами в своей зеленой юбке, босая, и смотрела на заходящее солнце. Стойкая ассоциация с Ассоль не давала Никласу покоя. Он поглядывал на фото, которое сделал в тот момент, но оно не отражало всей красоты мгновения.
В любом случае, когда она отказалась пойти с ним ужинать, в нем взыграло упрямство и уязвленная гордость:
На следующий день Никлас не пошел на пляж, оставшись возле бассейна, из упрямства и желания наказать Зоряну. Но к обеду так сам извелся, что решил заглянуть к ней в отель вечером и пригласить на ужин. Если и в этот раз откажет, то ну ее, эту загадочную Ассоль. Сердце можно обратно захлопнуть и жить как раньше.
Не застав Зоряну в номере, он оставил ей записку и ушел бродить по улицам поселка в одиночестве. Тоскливое занятие для человека, который не мог оставаться один на один с собой надолго.
Глава 8. Тридцать
Зоряна
На следующий день Никлас отвез Зоряну в тематический аквапарк, где они провели весь день, катаясь с горок, плавая и купаясь. Она визжала, как ребенок, слетая по бесконечному серпантину «Подвига Геракла», орала так, что можно было оглохнуть, рухая с «Падения Икара» и мирно лежала в надувном кругу, проплывая по «Реке Одиссея». К концу дня она охрипла от визга, а щеки болели от беспрерывного смеха. Падая без сил в номере на постель, Зоряна подумала, что после такого дня можно и домой.
Утро началось с поздравительных сообщений.
Вчерашнее веселье сменилось опустошающей тоской. Этот день должен был стать началом ее новой жизни. А теперь… Чего ждать от будущего? Чего хотела она добиться, отправившись на Кипр, где должна была провести медовый месяц, одна. Да еще и смеет хорошо проводить время с другим мужчиной. Зоряне вдруг стало стыдно, что она, вместо плача по неудавшемуся браку, очертя голову кидается в новые отношения.
Тучка над головой и складочка между бровей растаяли, как дым, когда она увидела на своем столике красивую садовую красную розу.
– С днем рождения! – Прокопис поставил перед Зоряной небольшое пирожное и апельсиновый фреш.
– Как вы узнали? – ахнула Зоряна.
– Это секрет, – лукаво улыбнулся официант. – Приятного аппетита.
С намного более радужным настроением Зоряна принялась за пирожное. Может, день будет не таким уж и плохим. Через час она встретится с Никласом. Они снова проведут вместе целый день, а вечером где-нибудь поужинают. Может, она даже признается, что у нее сегодня день рождения.
После завтрака Зоряна направилась в лобби воспользоваться вайфаем и ответить на сообщения, а кое-кому и позвонить.
– Мамочка, привет!
– Ох, милая! Ты так давно не звонила, мы тут уже начали волноваться, – затараторила Наталья Владимировна.
– Ну что ты, мам, все хорошо, – успокаивала Зоряна.
– Ну как же хорошо! Сбежала от нас…