365 сказок (СИ)

Темнота фыркнула, но неожиданно послушалась, и мы шагнули через порог в мир, наполненный призрачным светом. Тут тоже стояла ночь, а прямо перед нами лежали ступени высокого крыльца. Двери в большой дом оставались открыты.

— Надо же, кого ты привёл, — голос прозвучал словно бы отовсюду.

— Щенок отбился от остальных, — ответил я, раз уж мы пренебрегли приличиями.

Тьма прижала уши и, взвизгнув, пронеслась за дом. Узнала? Пошла повиниться перед хозяином?

— Она случайно увязалась за тобой, — счёл нужным пояснить он, так и не показавшись.

— Случайностей нет.

— Прими за метафору?.. — прозвенел смех.

Развернувшись, я снова прошёл в ещё незакрытую дверь. В новый мир, и на этот раз солнечный.

Теперь тьма больше не бежала за мной.

========== 076. Дверь ==========

Стоять на мосту было холодно, но и уходить не хотелось. Внизу бежала река, в тёмных водах кружились и тонули последние льдинки. Я опять опоздал к тому часу, когда она освобождается от оков зимы, и теперь мог созерцать только это неспешное и напоминающее танец кружение потемневшего, отсыревшего льда, который всё дробился и дробился, превращаясь почти в ничто, распадаясь, исчезая в холодной темноте.

Спускался вечер, я кутался в плащ, но это не помогало. С запада на меня безразлично смотрело, отказываясь согревать, угасающее солнце, и даже казалось, что оно уходит навсегда, а не совершает свой извечный путь.

Снова взглянув на реку, я вздохнул, нужно было всё-таки идти. Где-то неподалёку меня звала и ждала дверь, но пока что я никак не мог ухватить, где именно. Мимо промчалась парочка — подростки лет пятнадцати. Они затормозили, решая, направо или налево бежать, а затем выбрали направление и полетели прочь. Подумав, я двинулся в ту же сторону.

Город мрачнел, выползали из закоулков тени, небо стремительно темнело. Я ускорил шаг, будто тьма могла застать меня врасплох, точно она была ливнем. Лишь немногим позже я одёрнул себя, не было смысла так спешить.

За очередным поворотом улочка уткнулась в сквер. Скоро я оказался под сенью высоких деревьев, что ещё спали, почти не чувствуя весны. Впрочем, ветер после заката поднялся совершенно зимний, и я уже несколько раз пожалел, что оделся не так, как следовало бы.

В центре сквера — он оказался небольшим — стояла девушка. Бледная, в белом, издали она напоминала призрака. Когда же я приблизился, всё ещё гадая, жива ли она, или, быть может, всего лишь очень правдоподобная скульптура, она обернулась.

— А вот и ты, — словно бы только меня и ждала.

— Мы ведь не знакомы, — заметил я, не сдержавшись.

— Отнюдь, — глаза её действительно были узнаваемы, но имени я вспомнить не смог, и это даже немного… настораживало.

— В таком случае, я не могу вспомнить.

— Обманываешься, — она, несмотря на холод, несмотря на своё лёгкое платье, села на каменный парапет, окружавший, наверное, фонтан, тоже спящий сегодня.

— Наверное, — я смотрел и смотрел, но ничего не мог понять. Облик её был мне неизвестен, а сердце, между тем, напоминало, что мы знакомы очень близко. — Как так?

— Столько бродишь по мирам, даже забываешь, что в некоторых всё не так, как кажется на первый взгляд, — она засмеялась, прикрыв ладонью губы. — Подумай. Ещё можно.

В сквере стало уже совсем-совсем темно, где-то за его пределами проблёскивали тонущие во тьме искорки фонарей, но тут, под деревьями, в ветвях которых качался ветер, была совершенная темнота.

Я снова одёрнул плащ, мне становилось всё холоднее, и в этом можно было распознать странность. Возможно, я был уже болен, а девушка вообще могла оказаться навязчивым бредом, галлюцинацией, пока я всё ещё стою на мосту через бегущую вдаль чёрную реку.

Реальность дрогнула и пошла рябью, но я не перенёсся за несколько кварталов и определённо не оказался на мосту. А вот моя собеседница теперь шла по парапету, переступая осторожно и балансируя руками. Она была такая неловкая, что возникло ощущение — раньше она почти не ходила. Теперь же каждому удачному шагу она радовалась, будто ребёнок.

А мир вокруг продолжал угрожающе дрожать, это значило только, что мне следовало уйти. Не всякая реальность способна выносить путешественника внутри себя достаточно долго. И я, честно говоря, не желал узнавать, что будет, если она откажется.

Деревья чуть вытянулись к тёмному небу, в них гудел ветер, предвещая что-то совсем уж страшное, в город хотела войти настоящая буря.

Девушка спрыгнула с парапета и глянула на меня, склонив по-птичьи голову.

— Всё становится хуже, — прокомментировала она. — Ночь волнуется.

— Мне пора, — кивнул я.

Но теперь я совсем не чувствовал дверь. И в то же время знал — она не закрылась. Это было необычно, такого я не встречал прежде, потому никак не мог разрешить загадки.

Девушка, казалось, отлично видела моё замешательство, но заговорила спокойно:

— Теперь или… пока ты не можешь уйти.

— Потерял дверь, — я извлёк шаманский нож. — Но это можно исправить…

Она побледнела ещё сильнее, подскочила ко мне и сжала мою ладонь.