365

Игорь засыпал на ходу. После вчерашней стычки с Региной на него снизошло вдохновение аж до двух часов ночи, и сейчас, переделав работу как минимум на три дня вперёд, он спал на ходу, но не явиться в офис, тем не менее, не мог. Съест же и не подавится, причём откат пойдёт не на него самого, а на команду.

— Я сейчас выключусь, — он сделал большой глоток кофе, обжигая гортань, но это прийти в себя ни капельки не помогло. — На месте. Какое ж паршивство — эта работа на девять утра… — а Регина ещё хотела на восемь! — Ты в сколько выключила?

— В двенадцать, — повинно ответила она. — Магнус потребовал идти спать, и я вынуждена была подчиниться.

Магнус — кот, признаться, исключительный, — мог и по голове дать, если откажешься выполнять его условия, так что Игорь понимал: Александра вынуждена была слушать кота в столь жизненно важных вопросах.

Как бы это не уснуть?

— Зачем я тут сижу? — философски спросил Игорь. — К следующему этапу не перейти, пока остальные нас не догонят.

— А заготовка?

— Забудь, — махнул головой он. — Мне ещё переделать архитектуру и вычитать ту гадость, которую мне принесут. Поможешь?

— Помогу, — послушно кивнула Александра. — Если это будет в моих силах.

— Тебе повезло, — Игорь опять отпил немного кофе, скривился — всё ещё слишком горячий, напиток не доставлял ни капли удовольствия, а вот ожогу весьма способствовал. — Ты пришла на свежий проект. Когда я устроился сюда на работу, на меня повесили какую-то гадость, которой было уже полтора года, и сказали вникать. Ничего хорошего с того добра выйти просто не могло, и с проекта мы того слетели, но на работе я каким-то образом задержался, — потому что тогда, как говорила Регина, она видела потенциал. Или создавала себе, впрочем, должников, которые потом соглашались работать без отпуска и без отдыха, до самого последнего дня.

Саша вздохнула. Может быть, она была согласна с тем, что он сказал, может, полагала, что не следовало и идти на эту фирму. Игорь не спрашивал, она сама не делилась.

Откуда-то со стороны входа — кухня была на нижнем этаже их офисной части, — раздался шум. Игорь аж проснулся; громкий стук и женский крик, правда, неразборчивый, заставил его вскочить с места. Все остальные тоже оживились и двинулись в направлении коридора; охранник, стоявший под дверью, смотрел с подозрением, но не спешил успокаивать нарушителей спокойствие.

Регина, всколоченная, возмущённая, стояла у лифта, сжимая руки в кулаки. Её всё то же бордовое платье, стандартно символизирующее хорошее настроение и желание ругаться, теперь едва ли не полыхало алым.

Мужчина, стоявший у двери — незнакомый, и уж точно не её муж, — стоял на пороге и смотрел на неё, словно на фурию. Впрочем, злоба во взгляде смешалась с чем-то другим, и идентифицировать чувства однозначно было невозможно.

Он махнул рукой, сжал зубы и дёрнул дверь, но не в ту сторону. Потом, окончательно разозлившись, толкнул её с невероятной силой и едва ли не выпал из коридора в центральный зал. Игорь слышал, как там, снаружи, уже охрана здания с возмущением требовала вести себя тише и не мешать людям работать. Звуки стихли спустя несколько минут; Регина же, выпрямившись, поправила волосы с таким внутренним достоинством, словно всё было в порядке вещей.

— Чего встали? — раздражённо спросила она. — Всё замечательно. У нас не сложился разговор с одним из заказчиков. Расходитесь по рабочим местам.

Никто даже не посмел пискнуть, что у них обед. Игорь, приобняв Сашу за плечи, подтолкнул её в направлении кухни. Он знал, что Регина всё равно не пойдёт сейчас к ним и не будет требовать придерживаться дисциплины. Работы сегодня точно не будет; начальница обязательно закроется в кабинете и будет звонить кому-то, кричать на арендодателя, выбивать компенсацию, может, наберёт номер мужа и будет орать на него.

— Что это было? — тихо спросила Саша. — Почему она так…

— Я подозреваю, — вздохнул Игорь, — что мы минуту назад были свидетелем причины его отсутствия.

322

15 июня 2017 года

Четверг

Регина, не собиравшая лидов, наверное, уже года два в конференц-зале, общавшаяся с каждым по отдельности, сейчас стояла у маркерной доски и что-то чертила, потом стирала и писала заново, с таким скорбным видом, словно её заставили делать нечто абсолютно ужасное. Причины подобного поведения таились где-то глубоко и были сотрудникам неизвестны. Игорь наблюдал за абсурдными графиками уже как минимум полчаса, и Регина не собиралась останавливаться. Ни единого слова по сути она до сих пор не проронила, но потребовала тишины — сказала, что ей просто необходимо сосредоточиться.