3ba4494785f2eaa41eef235f85090948

Все равно через пару месяцев, если боец служит реально на передке, а не на курилке в штабе, любая форма имеет цвет грязного «бэтэра». Та ну их нафиг. Я лучше в «горке» похожу на боевых, а в тылу, ладно, таки одену пиксель. Надену. Одену. Аааа, блин, все никак не запомню, как правильно, да и хрен с ним.

Сейчас меня никто в тыл, собственно говоря, не пригла-шал, вот и славно.

— Кстати, — вернувшись, сказал Вася. — Есть идея, так

шо ты едешь с нами.

Накаркал, бля. Ну шо за невезуха…

— Нахера? — вежливо спросил я. — Если шо — я в горсовет не пойду, у меня на такие места идиосинкразия.

— Откуда мобилизированный младший сержант может

знать слово «идиосинкразия»? — задумался Танцор. — Може, съел шо-то? Эххх… Ладно. Во-первых, забросишь Скорпика

на вокзал. Во-вторых, я у комбата подпишусь, и поедешь в

Прохоровку, получишь четыре ящика ОГ-9. В-третьих, я совсем забыл, Доки нашего ненаглядного заберешь со штаба, он

с губы приехал. Ну и в-четвертых, напиши рапорт сейчас, попробую комбата уболтать.

— На шо? На отпуск уже ж подписан.

— На пистолет.

— Да ладноооо? — изумился я. — Ого. Думаешь, дадут?

— Я б не дал, но комбат — добрая душа… ТТХ подучи, если комбат спросит, но думаю, даст, а чего? Ты ж за рулем

постоянно.

226

Мартин БРЕСТ • ПЕхоТа-3: ТЕРРиконы

— Вася, ты снова мой любимый ротный, — засуетился я и

полез в рюкзак за листиками. — Ща нарисую. И патроны впишу… Так, «з метою…» З якою метою мне пестик треба?

— «Забезпечення збройного захисту територіальної ціліс-ності держави», — ответил коммандер и махнул рукой кому-то

снаружи. — Пять минут! Прогревай пока!

— Тока я пикселя не надену, сразу говорю. Нема, — сказал

я, дописывая бумажку и подмахивая снизу «… клопочу по суті

рапорту, командир 2мпр 41омпб…». — Все, готово.

— Бляааа… — проворчал Вася. — Ну за меня мог бы и не

подписываться, да?

— Иззините, товарищ генерал-лейтенант. Это я шоб сно-ровку не потерять. А нахера нам еще двадцать четыре выстрела на «сапог»?

— После обеда узнаешь. Всё, погнали.

Ваха встретила так, как встречала она той зимой всех военных, несущих службу в Волновахском и Тельмановском рай-онах Донецкой области — раскисшими дорогами, унылой

главной и почти единственной улицей, толпой на автовокзале

и очередью к банкомату. Дурацкая погода «между осенью и

зимой», мешанина снега и чёрной грязи… но все же это был

полноценный город, с магазинами, людьми на улицах, желез-нодорожным вокзалом и даже с полицией, тащившейся на

своей «пятерке» от поворота на «Новую Почту».

Мы ехали на двух машинах, и Федя сидел впереди, рядом с

Санчиком, рулящим «лендом». . И я, знаешь, давно заметил, что

у пацанов, уезжающих в отпуск, то ли посадка меняется, то ли

взгляд, то ли… какое-то общее настроение, чи шо. Федя как

будто торопился, хотя до поезда было еще хрен знает сколько

времени, нетерпение даже в его внешне спокойной фигуре было

настолько заметно, что я потянулся и похлопал его по плечу.

— Скорпи, не надо поезд подгонять, быстрее не будет.

— Та неохота по городу шляться так долго.

— В кафе посиди. Тока не там, где обычно, в «Трех толстя-ках», там ВСП всегда шляется… лучше сходи… найди что-то, где не бывает военных. Кондитерскую там, чи шо.

Глава 3. Свадьба

227

— Подумаю, — буркнул Федя. Он по-прежнему чутка ворчал — я заставил его оставить на опорнике рыжие «Таланы»

и переобуться в мои черные берцы, не такие палевные для па-трулей, и заменить удобный милтековский рюкзак на какую-то

черную сумку, неизвесно чью, валявшуюся у нас в кунге.

Машины свернули с Юбилейной, объезжая автовокзал

справа, возле шаурмичной, вся машина дружно сглотнула

слюну, и бусик, а за ним и «лендровер» вывернули на Цен-тральную. «Жаба» начала притормаживать возле АТБ, и Санчо тоже притер машину к бугру грязного снега, служившему

бордюром.

— Все, Федя, нефиг тебе с нами кататься, иди вже жди

потяга. — Я вылез, подождал, пока Скорпион выдернет из-под

ног ужасную сумку, и мы обнялись, похлопав друг друга по

спине. — Если шо забыл — маякуй, я ж послезавтра тоже поеду. Если тре бабло и так далее — звони тут же, не думай.

— Давай.

Федя обнялся с парнями, оправлявшими «пиксель», я увидел, что из бусика вылез Мастер и потопал в АТБ. По сигареты, видать. Так, надо кофе намутить… вряд ли там в горсове-те будет.

* * *

— Сиреневый тумааааан… нааад нам праааплываееее-ет… — пел я, стряхивая пепел в приоткрытое окно и аж под-прыгивая на сиденье от прекрасного настроения. — Нааад

тамбуром гарииииит…

— … паааааалночная звезда! — Санчо притормозил перед

левым поворотом — мы съезжали с трассы, сворачивали в

Дмитровку, состоявшую из разновеликих домов за разновеликими заборами, с нечищеной (а где в Донецкой области

была чищеная?) дорогой и разновеликими местными, шляю-щимися по обочине. — Чего поешь, да еще так некрасиво?

— Не гунди, военный, я в школе на хор ходил. — Я выкинул в окно бычок, но поднимать стекло не стал. Теплый ветер

врывался в салон, разгоняя клубы дыма, машина фырчала

228

Мартин БРЕСТ • ПЕхоТа-3: ТЕРРиконы

вечным двух-с-половиной-литровым английским турбодизе-лем, привычно катясь по сектору «М». — Нихто не жаловался.