3d, или Дела семейные

— Думаете, в первый раз? — хмыкнул врач. — Эта палата ему как родная, поверьте.

— Я просто не усну пока. Посижу, понаблюдаю. Если буду уходить — скажу на посту.

— Смотрите сами, дело ваше. В любом случае — спасибо. В гараже вы очень быстро сориентировались и всё сделали правильно.

— Значит, я ещё не всё забыла, — пожала она плечами. — Доброй ночи, Бруно.

— И вам того же. Как надоест сидеть — скажите Марии и ступайте спать.

Бруно слегка поклонился и закрыл за собой дверь. Элоиза пододвинула стул к постели и только хотела сесть, как услышала за дверью громкие голоса и упоминание своего имени.

Дверь открылась.

— Точно, вот она, — в палату зашел Лодовико, а следом за ним — идеальный секретарь господин Дзани, высокий и худой. — Экселенца Элоиза, наше вам почтение. Бруно сказал, что вы ему здорово помогли.

— Ничего особенного, — пожала она плечами. — Скажите, какая бестолочь не смогла на месте остановить кровотечение? Приведите его ко мне, и я покажу, как это следует делать.

— А вы и ругаться умеете, госпожа де Шатийон? — господин Дзани подставил стул и сел рядом с ней.

— Честно, я думал, что вы там Себастьяно добьёте на месте, такой у вас вид был в гараже, — ухмыльнулся Лодовико. — Кстати, вот ваша сумка. Кровь останавливал Карло, он, видимо, недосмотрел. Расскажите, как он сейчас? — кивнул на спящего.

— Надеюсь, нормально. Насколько это сейчас для него вообще возможно, конечно, ядовито добавила она. — Собрали и зафиксировали. Рука в гипсе, спицы местами торчат. Полагаю, срастётся.

— А куда денется? — пожал плечами Лодовико. — Первый раз, что ли? Да ещё в таких умелых руках. Скажите, вы вправду собрались всю ночь тут сидеть?

— Не знаю, как получится. Спать я сейчас всё равно не хочу.

— Вы хотя бы ужинали? — спросил господин Дзани.

— Честно говоря, не до того было.

— Оно и видно. Лодовико, сынок, гони кого-нибудь вниз, пусть принесут поесть госпоже де Шатийон, ну и нам тоже.

Лодовико вышел, было слышно, как он командовал добыть и принести, потом вернулся. Видимо, в коридоре образовался дополнительный пост службы безопасности.

— Господа, может быть, вы расскажете, что это было? — спросила Элоиза.

— А что — упал. С высоты примерно третьего этажа. Упал неправдоподобно удачно, отделался, можно сказать, лёгким испугом, мы думали, всё намного печальнее. Но голова у него крепкая, а руку вы с Бруно ему собрали, — Лодовико тоже подтащил стул, поставил его спинкой вперёд и сел, сложив на спинке ладони.

— Нет, я не только о подробностях травмы. Я об истории вообще.

— А что вы знаете? — быстро спросил господин Дзани.

— Ничего, — пожала плечами Элоиза. — Монсеньор зашёл сегодня ко мне с таким видом, будто лично победил извечного врага рода человеческого, но потом сообщил, что последняя битва ещё впереди и он туда вот прямо сейчас отправляется. Больше я не знаю ничего.

— А что вы ему сказали, экселенца? — вкрадчиво спросил Лодовико.

— Сказала, что если он возьмёт меня с собой, то я помогу ему чем-нибудь.

— А он отказался.

— Да.

— Понимаю его.

— Вероятно, — пожала плечами она и отвернулась к больному.

Впрочем, больной спал, и внимания к своей особе не требовал.

— Госпожа де Шатийон, вы как будто не всё сказали, — заметил господин Дзани.

Она повернулась к нему и впилась в него взглядом.

— Да, не всё. Предлагаю сделку: я говорю всё, а потом вы рассказываете мне историю от начала и до конца. Я очень сильно желаю знать, что это было.

В дверь тихонько постучались, Лодовико вышел, затем вернулся вместе с Октавио, они поставили между стульями столик из коридора, на котором уже расположили тарелки, приборы и бокалы. Октавио сумрачно взглянул на Элоизу, продемонстрировав запекшуюся кровь под носом и ссадины на лице, потом подошел, молча поклонился ей и так же молча вышел. Лодовико пояснил в ответ на недоумённый взгляд:

— Так ведь Себастьяно его с линии огня убирал. Дуралей разбитым носом отделался. Другое дело, что сам не очень рассчитал и упал, но вы его уже собрали, ведь так?

За время болезни Элоизы Октавио расстался с ненавистной ему секретарской работой — господин Дзани окончательно выздоровел, вернулся во дворец и приступил к выполнению своих обязанностей. Но за молодым человеком сохранилось прозвище оруженосца монсеньора — он всегда старался быть под рукой и приносить пользу.

Лодовико разлил вино.

— За ваше здоровье, экселенца, ну и за его здоровье тоже, — он кивнул в сторону постели. — Так что вы хотели нам рассказать?

— Я его предупреждала, что впереди неприятности. Причём лично у него. Другие ведь все целы, так?

— Так. Даже и спрашивать не буду, откуда вы узнали. И что?

— А ничего. Я его предупредила и попросила по возможности не забираться высоко. Полагаю, он не послушал.

— Правильно полагаете, — Лодовико положил ей на тарелку спагетти и посыпал сверху тертым сыром. — И что потом?