4 Крыма

- В основном на русском. Но кто из мест позападнее — на украинском. У нас, знаешь, после войны целое партизанское движение было. Люди скажем строили землянку с казармами и госпиталями, а дымоход у них выходил через выдолбленный ствол старого дерева рядом. И чекисты когда ходили с карательными отрядами — не могли найти годами. Кладов много.

Я понял, что это у нас в РФ еще во время позднего СССР люди начинали тупо так поклоняться религиозности и помещичьей культуре, будто все происходили от помещиков, а у них — этому «западному» партизанскому движению. - Класс. Люблю археологию.

Второй в нашей компании — это толстый Миха, отец которого вроде завхоза при всем научном хозяйстве, а мать — просто мастер фигурного пиления этого самого отца, сама из Восточной Украины. У меня, признаться, жилы натягиваются от жалости к нему, когда она его обрабатывает. Что, собственно, нередко случается слышать, проходя мимо их просторной, но довольно темной квартиры в нижней части огромного поместья из натурального камня. Проблема в том, что толстый Миха хоть своей шарообразной фигурой, хоть наивным взглядом округлых глаз, мог в то время скорее вызвать усмешку, чем хоть какой-то страх, и никак поэтому не подходил для возвращения велосипеда.

Третий — Илья, сын астронома и программистки, приехавших с Урала.

- Петро, ты куда собираешься поступать? Я почему-то симпатизировал матери Ильи, так что та разговаривала достаточно искренне и ориентируясь на практическую пользу.

- Хотел в Петербург на исторический, но, похоже, есть проблемы с тем, как там разместиться — хотя бы на время поступления. Средств вообще нет. Может в Нижнем Новгороде, на юридический.

- И что ты потом будешь делать? Обслуживать местную мафию?

Интереснее всего народы разные, цивилизации, которые возникали и рушились, если уж начистоту. Так мне сотрудник московского Истфака привез роскошные издания по средиземноморской археологии и древностям.

Илья умный парень, не особо смелый и инициативный. Но уже достаточно высокий. Надо самому действовать достаточно решительно и люто, и тогда для Ильи будет тяжелее не поддерживать мою позицию, чем просто копировать мое поведение. Собственно, велик-то его, что немного увеличивает шансы на понимание. Главное не останавливаться.

Я четвертый человек в этой компании, старший. Но что самое главное, ситуация меня прилично завела, так что даже не рассматривал какие-то компромиссные варианты вроде жалобы взрослым вместо прямого столкновения интересов. В Нижнем Новгороде очень неудачно вылетел из физико-математической школы: начал замыкаться после развода родителей, с ровесниками да и с не-ровесниками не особо ладилось, интересы не совпадали со школьным «уклоном». Попав в наш горный район под Ялтой, как-то отвлекся на длинные и короткие походы по окрестностям, изучение всех возможных пещер, лазание по скалам. Но до сих пор не слишком люблю социальную конкуренцию, и всякие коллективистские модели, господствующие на восточно-европейской равнине. «Плетью обуха не перешибешь», «один в поле не воин» - подобные принципы и их действие в реальной жизни на уровне эмоций воспринимаю как оскорбительный провал. И среди них — всякие модели и планы, в которых большая толпа из однотипных персонажей собирается заранее вздоминировать над какими-то малыми группами.

В Крыму не особо с горными лыжами, так нашел их замену в виде экстремального спуска с особо крутых горных тропинок. Ты заранее разгоняешься перед крутым участком и просто начинаешь падать на большой скорости вниз. Притяжение тебя немного тащит к склону, а ты при этом делаешь как бы «гигантские шаги», немного от него отталкиваясь короткими касаниями. Одновременно скорость слегка снижается. И так летишь вниз. Наверно как-нибудь так в будущем будут экзоскелетами пользоваться. «Ступая» в процессе падения, надо возможно выше задирать ноги, чтобы не зацепиться за большой камень или корень дерева. А моменты касания земли должны быть максимально короткими, чтобы не успеть споткнуться на неровной поверхности или вале камешков. Одни ходят в школу час или едут на автобусе, полном унылых советских старух, по жаркому горному серпантину и того больше — дорога не напрямую, а через соседний большой город. У меня на дорогу уходит 20 минут. Самая крепкая обувь, разумеется, убивается не более чем за три месяца. После крутого спуска важно правильно начать поворачивать, снижая скорость. Натренировав дыхание и ноги, можно и в гору лазить необычно быстро.

- Вон они, Илюх. Идем прямо на них, но немного выше тропинки, чтобы мы оказались немного выше их, сверху смотрели.

- Эй! Вы велик забрали?

Компания из 16 человек однообразных гавриков смотрит исподлобья, мы приближаемся. Михино кидание камней, как и он сам, может скорее рассмешить: отдельные шлепки раздаются, но звучат в целом невразумительно.

- Обратно его, быстрее! Мы за ним пришли. Не говорю чего-то вроде «нас тут еще много» и тому подобного.