400 школьных сочинений

Тенденция к осмыслению судьбы общества, судьбы личности, отечественной культуры, соотносимых с гуманистическими идеалами христианства, нашла выражение в новых произведениях Б. Ахмадулиной. Она стремится «поднять планку» поэтической культуры, соединить в своем творчестве традиции допушкинской, классической литературы и модернизма, приблизить современника к его собственным языковым особенностям, побудить мыслить, дорожа тай ной каждогFо слова. Стих поэтессы нередко напоминает одну огромную метафору, смысл которой «затемнен», ибо включает в себя множество других смыслов, оттенков, образов, сцепленных между собой прихотливо, подчиняясь чувству, которое движет автором, следуя мучительным попыткам постичь и выразить сущность явлений адекватно, не упрощая и не искажая.

Б. Ахмадулина отказывается от сюжета: тема и идея не столько «задаются», сколько «отыскиваются» в результате развертывания поэтической эмоции.

Главное для поэтессы присвоение – присвоение всего, что дорого, перед чем она преклоняется, что волнует, мучит, возвышает. Присвоение – значит любовь, восхищение, сопереживание, сострадание, столь полные и безоглядные, что без них Б. Ахмадулина не мыслит самое себя. Присвоенное – значит пропущенное через душу, глубоко потрясшее, облитое слезами, навсегда ставшее неотъемлемой частью внутреннего мира.

Открывая для себя кого-либо, Б. Ахмадулина как бы проживает его судьбу, входит в его художественный мир так глубоко, что неизбежно преобразует собственное творчество.

Повествуя о современности, Б Ахмадулина выступает как радетель «сирых» и убогих, слабых и беззащитных, как хранитель нравственно-религиозных устоев русского народа. С горечью пишет она об исковерканной жизни многих поколений, о грустном, запущенном виде родной земли. Картина оскудения и развала, ироническая и печальная, воссоздана в стихотворении «Так дружно весна начиналась: все други». Свои надежды на спасение России поэтесса связывает с утверждением религиозно-нравственного начала в душах людей с духовным возрождением общества.

Как бы мы ни относились к религиозно окрашенным произведениям Б. Ахмадулиной, нельзя не ощутить устремленности к высшему, вечному.

В. Пелевин

Философско-нравственные искания современных авторов (по книге Виктора Пелевина «Желтая стрела»)

Конец 20-го века был печальным для литературы. Много говорилось о том, что литература умерла, что нет больше авторов – истинных мастеров слова. Мне кажется, она просто стала другой. Литература всегда соответствовала тому времени, которому принадлежала, всегда говорила о вечных проблемах на языке современности. Поэтому, как я думаю, нельзя ждать, что в начале 21-го столетия будут писать и говорить так же, как и в начале 20-го.

Знаковой фигурой наших дней стал Виктор Пелевин, автор нескольких нашумевших романов. Одной из его книг является «Желтая стрела», сборник повестей и рассказов.

Когда я впервые взяла в руки эту книгу, то еще не была знакома с творчеством Виктора Пелевина. Я услышала о нем на уроке литературы и заинтересовалась.

Первым впечатлением от чтения заглавной повести, давшей название всей книге – «Желтая стрела», – было недоумение. Вместо ожидаемых экспериментов в области формы, которые, как я была уверена, свойственны постмодернистам, к числу которых принадлежит и Виктор Пелевин, – строгое соблюдение классических норм. Небольшое произведение, в центре которого – эпизод из жизни главного героя, бесспорно, для него судьбоносный. Второстепенные герои не отвлекают внимания от главного персонажа.

Все герои «Желтой стрелы» – пассажиры поезда, забывшие о том, откуда и куда они едут, забывшие не только цель своего путешествия, но даже и тот простой на первый взгляд факт, что когда-то они не были пассажирами. Купе, плацкарт, общий вагон – все их знание о жизни строго регламентировано железнодорожной терминологией и вполне укладывается в ее простые рамки. Уровень жизни определяется купленным когда-то билетом. По местному радио всегда звучат лишь те произведения, в которых так или иначе упоминается железная дорога, эшелоны, перегоны и станции. Газета «Путь» ведет постоянную рубрику «Рельсы и шпалы», в которой главный герой читает статью «Тотальная антропология» о воспроизведении стука колес в различных языках. Покинуть поезд практически невозможно не только потому, что он не делает остановок, но и в силу инерции сознания каждого из едущих в нем. Андрею, главному герою повести, удается покинуть поезд только после того, как он становится над системой, выходит из-под ее ежесекундного контроля.