40k способов подохнуть. Том 2 (СИ)

Так или иначе, эти два технодебила стырили запрещённые листы брони с портативными защитными полями. Из-за них мой Рыцарь стал выглядеть крупнее, ведь под листом брони находилась куча ксеноэлектроники. Однако по заверению Кирала с дополнением из ионных щитов и дополнительных слоёв из адамантия, прочность машины станет запредельной. Рыцарь станет практически неуязвимым к энергетическому оружию.

— А ещё мы немного модернизировали плазменное ядро. Этого в отчёте о проделанной работе тоже не будет написано, но благодаря внедрению параллельной передачи энергии мощность увеличена на двадцать процентов.

— Но есть минус, — тут же заметил Кирал. — Греться Машина будет раза в два сильнее. Всё что надо мы дополнительно изолировали, благо под шумок со складов исчезло и много керамитовых деталей, но… если захочешь выйти на максимум, то готовься поджариться изнутри при длительном использовании. Впрочем, у тебя же есть свои фокусы?

— Ага, — ответил я, решив всецело довериться профессионалам своего дела, ведь терять мне было нечего, зато было интересно как далеко можно зайти в том, что уже можно назвать вопиющей техноересью. — Моя кристаллическая оболочка довольно термоустойчивая.

— Вот и отлично. М, вот ещё что… тут такое дело… Мы ещё хотели поставить психические проводники, чтобы тебе легче было покрывать Рыцаря хрусталём, но подобные игрушки лежали как раз в главном хранилище и достать их мы не смогли. Одно дело сплавы ксеносов тырить и их обширную электронику, которой в целом имеются аналоги и в Империуме. другое дело пси-усилители. Мы составили идеальное прошение, где по пунктам расписали насколько вырастет твоя эффективность в бою. Вот, — Кирал передал мне свиток. — Нужно разрешение примарха. Нас к нему больше не пускают, но может у тебя получится. Тогда мы сделаем лучшего Рыцаря в Империуме. На Марсе у всех сервочелюсти поотваливаются, если у нас всё выйдет.

— Кирал, если они просто узнают, что мы тут делаем, то у них тоже всё поотваливается. Но первыми отвалятся конечно же наши головы.

— Тоже верно, — согласился Кирал. — Поэтому, Мордред, никому не слова.

— Боюсь, что у вас в любом случае будут большие проблемы. Говорят Император уже летит разбираться с Мойраном. Будет устроен разбор полётов и с каждого спросят за любую мелочь. Так что… осторожнее там, мне-то в целом терять особо нечего и покидая Камелот я знал, что это будет путь в один конец.

— За кого как, но за нас, Мордред, можешь точно не переживать, — ухмыльнулся Ларик, который со своих первых дней на Марсе ходил по тонкому льду.

— Да уж, не пропадём, — неожиданно с ним согласился и Кирал, который чаще предпочитал спорить со своим другом. — Не в первый раз.

Кивнув, я развернулся и отправился уже к капитанскому мостику, надеясь, что у Мойрана найдётся время удовлетворить мой запрос. Всё же примарх мало того, чтобы в целом всегда очень занят решением множества проблем целого флота, так ещё в последнее время количество этих проблем увеличилось в разы. Да и самому Мойрану требовался отдых, ведь сделал он буквально невозможное, если верить рассказу Шая.

Так я обратился к офицерам, они доставили прошение на мостик, а после сказали ожидать. Ну я и ожидал, правда в госпитале, проверяя своих боевых товарищей, за которыми уже вовсю приглядывал Адам. Там же был обнаружен и тот загадочный мужчина, который не проронил ни слова после случившейся трагедии. Молча он менял утки, перевязывал ранения солдат и практически не спал, если верить словам Адам.

Там же я увидел и Геральдию, которая пришла за таблетками. Состояние её улучшалось, но ментальная травма останется с ней надолго, а при следующем варп-перелёте всё может усугубиться в разы. Огромный урон нанёс враг и хоть это безумие удалось пережить, однако с последствиями придётся бороться ещё очень и очень долго.

— Спасибо, что проведали, сэр Мордред, — произнёс один из солдат, прижимая к груди священное писание.

— Жду вашего возвращения в строй, — кивнул я, отсалютовал бойцам и обнаружил, что времени прошло не так уж и много.

Но зато было время подумать, а подумать было много о чём. Как например о том, что теперь более девяноста процентов экипажа стала истинно верующими в божественность Императора. Каждый в госпитале держал при себе священные символы, а Адам вдруг даже начал читать некое подобие проповедей. Столкновение со столь сильным врагом вынудило людей возвращаться к старому трюку, способному сохранить сознание и человечность, к религии.