45-я параллель

В его словах была правда. После того как они открыли мне свой секрет, я стала присматриваться и заметила, что есть мужчины, которые одеты в более красивую одежду, чем все остальные, всегда ходят рядом и порой даже в людных местах держат друг друга за руки.

– Понимаешь, этого не скрыть от тех, кто выслеживает, нападает и убивает, – продолжил Николя. – Жизни нет за стенами этой комнаты, пропахшей дымом, но зато здесь мы вместе и поэтому все еще живы. Только это имеет смысл. Кстати, вот книга, которую ты просила.

Он протянул мне «Одиннадцать минут» Пауло Коэльо.

– Спасибо!

– Это еще не все подарки. Есть еще книга о Воине Света. Отдадим потом.

Захар прочитал хокку собственного сочинения и рассыпал конфетти вместо листьев сакуры.

– А знаете, – неожиданно выпалила я, – когда-нибудь я стану знаменитой. Мои чеченские дневники опубликуют. Весь мир узнает о них! А потом мне дадут Нобелевскую премию! Я видела сон!

Захар и Николя переглянулись, а затем разразились таким хохотом, что, наверное, другой человек бы обиделся, но только не я.

– Вот насмешила! – заливался Николя. – Нобелевскую премию! О-хо-хо!

– Нобель сейчас погрозил тебе кулаком за дерзость, – поддержал его Захар. – Ты не обижайся, но это уж чересчур. Книгу твою и в России, скорее всего, не издадут, а до остального мира она и вовсе не доберется.

– Посмотрим, – ответила я. – Битва за издание чеченских дневников будет отчаянной. Без права на неудачу.

– Мы желаем тебе успеха, – заявили друзья. – Но ты объясни, при чем тут старина Нобель и его премия?

– Еще как при чем! – ответила я. – Нобель мне задолжал!

В комнате повисла тишина, и последние кольца сигаретного дыма рассеялись от такой виртуозной наглости.

– Как это?! – только и смог произнести Николя.

– Он изобрел динамит. Ты знаешь, в каком аду я жила десять лет? Нобель раскаялся на смертном одре, пожелал остаться не просто изобретателем динамита, но и сделать что-то хорошее. Я могу справлять день рождения в каждом месяце. Меня в четырнадцать водили на расстрел. Но я выжила, описав все, что с нами случилось.

Моя пылкая речь заставила ребят задуматься.

– Но ведь это… огромные деньги! Что бы ты сделала с ними?

– Верно. – Мне стало весело. – Когда мне дадут награду, обещаю, что совершу хороший поступок.

– Размечталась, – по-дружески поддел меня Захар.

– Отлично, – сказал Николя, закуривая новую сигарету. – Считай, тебе дали Нобелевскую премию, что ты с ней сделаешь?

– Мой дом разбомбили. Нужен новый!

– Но не в России?

– Разумеется.

– А с остальными деньгами?

– Буду покупать еду и писать новые книги.

– А как же мы?! – обиженно вскричал Николя. – Мы ведь друзья!

Это было очень забавно. Несколько минут назад парни утверждали, что никакая премия мне не светит, и вот они уже интересуются, смогу ли я им помочь.

– Все решено, – сказала я. – Подарю вам десять процентов, и вы сможете сбежать из этого кошмара, купить себе домик в пригороде Амстердама, где можно курить марихуану и танцевать голышом.

– Ура! – захлопали они в ладоши. – Хотя мы и скептики, но будем ждать. Когда планируется выдача средств?

– Молодым премию не дают.

– Аса! – засмеялся Николя и начал плясать лезгинку. – Аса! Полина отдаст нам десять процентов от Нобелевки! Аса!

Мы с Захаром покатились со смеху.

Мама прибежала из кухни посмотреть, чего это мы так веселимся, но ничего не поняла, махнула рукой и вернулась обратно.

Праздничный ужин прошел в шутках и анекдотах. Фроси с нами не было. Она выступала в ночном клубе. Мама быстро устала, и Николя проводил ее в соседнюю комнату, которую квартирантка не заперла. Чтобы она смогла отдохнуть, мы закрыли дверь и сидели тихо.

Захар раскурил сигарету и предложил мне:

– Попробуй, вдруг тебе понравится.

– Давай! – решилась я.

У меня неплохо получалось курить.

Захар неожиданно наклонился и поцеловал меня:

– Если я решу жениться, первая женщина, о ком я подумаю, будешь ты!

Глаза Николя покраснели и наполнились слезами:

– Как ты можешь?!

Я совершенно растерялась от такого поворота событий и, перепутав бокалы, залпом выпила шампанского вместо лимонада.

Слова Захара я восприняла как шутку. Но Николя очень расстроился.

– Нет, так не пойдет! – сказал он прерывающимся голосом.

Чтобы утешить друга, я слегка пожурила Захара.

– Так ты согласна быть со мной или нет? – Захар не обратил на слезы Николя никакого внимания.

– Сейчас вместо праздника мы поссоримся, – ответила я. – Это совсем не входит в мои планы.

– Что бы ты хотела сегодня? – спросил Николя, успокоившись, что я не собираюсь замуж за Захара.

– Историю. Я собиратель и хранитель прожитых мгновений. Я складываю истории в корзинку, как Оле-Лукойе – звезды, затем бережно их пересматриваю и жду возможности передать дальше. Все истории чему-то учат.

– Хорошо, будет тебе история. – Николя затянулся сигаретой и слегка отодвинулся от Захара, вероятно обидевшего его своим бестактным поведением.

Он говорил о себе в третьем лице, отчего у меня создалось впечатление, будто мы преодолели портал во времени и я оказалась среди гор, в древнем ауле республики Дагестан.