455786

- У меня, у меня это…насморк, - отбрехался Митрофаныч, продолжая рассматривать свой нос. Удостоверившись в отсутствии пророченной бородавки, Митрофаныч начал приходить в себя. Улыбка победы появилась на его лице, как вдруг, что-то щёлкнуло, потом скрипнуло и свет в избе погас. Через мгновение электричество заново наводнило провода жилища Мухина и …

- А-а-а!!! Ведьма! Ведьма! – закричал Митрофаныч, бережно трогая выросший на носу, продукт колдовства Акулины Евлампиевны.

- Что с тобой случилось? Кто ведьма? Ты чего орёшь? – посыпал вопросами Митрофаныча Мухин, подбежав к другу.

- Уйди, Макарыч, не до тебя, - держась за нос, попросил Митрофаныч.

- Чего у тебя там? Покажи! - настаивал друг.

Митрофаныч убрал руки и Мухин едва сдержал смех.

- Где тебя так? – спросил Мухин.

- Шмель укусил меня, понял! - ответил Митрофаныч и убежал к себе в комнату, где быстро раздевшись, прыгнул под одеяло и уткнулся носом в подушку.

Утренним смехом встретил Митрофаныча и Черёмухин. Действительно, бородавка была такая неловкая, что совершенно не гармонировала с её обладателем. Рассказав историю о библиотекарше, Черёмухин спросил о дальнейшем плане Митрофаныча, который не собирался сдаваться, даже ценой физических и моральных потерь.

Вторая часть плана требовала «внедрения» Митрофаныча в околоцерковные круги деревни и непосредственное знакомство с батюшкой Борисом, настоятелем местной церквушки. Озвучив свои намерения, Митрофаныч узнал, что сегодня хоронят некоего Егора Тимофеевича Кузьмина, мужчину совершенно одинокого, что означает присутствие на похоронах половины деревни и батюшки в том числе.

Черёмухин и Митрофаныч прибыли к самому началу поминок. В избе уже были слышны реплики, несоответствующие духу мероприятия. Реплики доносились от небольшой группы мужчин, сидевших за столом. Батюшка на мероприятие ещё не прибыл.

Из угла в угол и из комнаты в комнату перемещалась горстка серых пятен о чём-то причитавших. Это были деревенские старушки, периодически подходящие к столу с тазиком салата, баночкой солёных огурчиков или миской капусты.

- Ты, Митрофаныч, только с батюшкой того…повнимательней будь, - издалека начал Черёмухин, - он странный мужик. У нас в деревне его некоторые даже побаиваются.

- Я никого не боюсь, - отрапортовал Митрофаныч, прикладываясь к бутылке по всякому поводу.

- Послушай меня, я тебе совет дам…

- Ты мне уже совет дал, вот на носу теперь твой совет сидит. Я уже от твоих советов инвалид, можно сказать, - отрезал Митрофаныч.

- Ты послушай меня, послушай. Я тебе расскажу, что про него люди говорят, люди врать не станут. Говорят, он в сане недавно. Он до тех пор как в религию бросился в городе жил и, говорят, выпивал сильно. Потом в один день проснулся и наотрез от всего мирского отказался. Подучился и в семинарию подался. Закончил семинарию и в наш приход попал. По его словам, сам теперь не употребляет, однако же, я точно знаю, что временами срывается по-тихому, но не больше чем на один день.

- Ну и чего же тут необыкновенного? – перебил Черёмухина Митрофаныч.

- Да, то необыкновенно, что проповеди у него все странноватые. Бабки то наши помнят былые времена, а такого, что он несёт и не слыхали вовсе.

- Что же он такое несёт?

- Он говорит будто… потом доскажу, - остановился Черёмухин, приметив вошедшего в избу батюшку Бориса.

В дверях показался здоровенный мужчина лет сорока пяти с пышной бородой и в рясе. На нём был распахнут овчинный тулуп и на груди красовался огромный крест. Он окинул всех взглядом и поздоровался густым басом.

- Здорово грешники, - начал он, - без меня, стало быть, усопшего обмываете.

- Да что ты батюшка, мы и не начинали ещё, - хором ответили захмелевшие мужики, - присаживайся с нами.

Прежде, чем начнутся дальнейшие таинственные события, следует ознакомиться с криминальным эпизодом случившимся в Дорохово. Заключался он в том, что кто-то покрал ограды с кладбища, разорив тем самым несколько могил. Могилы были, правда, совсем заброшенные и может потому и урон был не так велик не случись хулиганам сгоряча спилить ограду с могилки дедушки какого-то крупного чиновника из областного центра. Оскорблённый внук прислал трёх милиционеров разобраться в данной истории. Чём они занимались никто не знал, только ходили слухи, что они ночами на кладбище караулили воришек.

На поминках тем временем, по случайности, батюшка подсел к Митрофанычу. Тот аж обомлел от счастливого стечения обстоятельств.

- Старик, я вижу ты не с моего прихода? – спросил Митрофаныча батюшка.

- Я с Поленово.

- А я гляжу лик мне твой незнаком. Да и что это у тебя за скверна на носу?

- Вот и я об этом, - осторожно начал Митрофаныч, - это колдовство и с моим другом аналогичное происшествие.