Читаем 459091 полностью

Я испытала то, что Гейл Шихи в книге Sex and the Seasoned Woman («Секс и зрелая женщина») называет переходом «от угождения к владычеству»8. Это время может стать «визитной карточкой» III акта, зеркалом, отражающим первый в жизни переход, тот, что мы совершили в отрочестве, и в результате которого произошел крен в сторону угождения, а не владычества, вывернувший нас наизнанку. По словам Глории Стейнем, «в сомневающемся в себе подростке, мысли которого начинаются со слов «вероятно, я сам виноват, но…», живет доверчивый ребенок, который, лазая по деревьям, говорит себе: «Как нехорошо!»

До настоящего момента за многих из нас все решали другие: мужья, дети, родители или коллеги. Теперь пришло время решать самим. Я знала, что готова, но не знала, какое решение принять.

Для меня это было не первое состояние плодородной пустоты. Я понимала, что нужно делать: ничего не делать. Пару месяцев я сгребала листья во дворе дома дочери, меня навещали друзья. Я искала убежища в баптистской церкви, среди афроамериканцев (пока меня не выследила пресса), где сентиментальные проповеди и волнующие отрывки из Евангелия поднимали дух. Посещала редкие собрания основанной мною семью годами ранее организации Кампания за предупреждение подростковой беременности в штате Джорджия. Слушала классическую музыку и читала книги, написанные психологами Кэрол Джиллиган и Мэрион Вудман. Я постоянно молилась, занималась медитацией, старалась глубоко дышать – и ждала попутного ветра, чтобы решительно поднять паруса.

В этот период в мою гавань зашла Опра Уинфри. Она попросила у меня интервью для второго номера своего журнала O, the Oprah Magazine, который только что начала выпускать. Разумеется, она не рассчитывала увидеть меня с мотыгой, выйдя из длиннющего, совершенно неуместного в этом районе лимузина. «Джи, разве Тед не купил тебе шикарную квартиру?» – озадаченно спросила она, входя в скромную гостиную. «Вероятно, он сделала бы это, если бы я попросила, но я не попросила. Мне здесь нравится, – пояснила я. – Я начинаю жизнь заново». В этом интервью я рассказала Опре о своей подготовке к III акту, о том, что ощущала. Облекая мысли в словесную форму, я с ясностью услышала лейтмотив своей жизни, связанный с отношениями полов: необходимость нравиться, забыть себя ради того, чтобы быть любимой, вечная боязнь не угодить, неумение сказать «нет». Раздумывая над этим в последующие дни, я была поражена кристальной ясностью собственных мыслей. Меня посещали новые идеи, но не оттого, что я старалась что-то постичь; они возникали сами по себе.

С Опрой, когда она брала у меня интервью в доме моей дочери в Атланте, сразу после расставания с Тедом Тернером.

РИЧАРД ФИББС / RICHARD PHIBBS/ ART DEPT

Видимо, верные мысли всегда настигали меня в тот момент, когда я их меньше всего ожидала. Просто в то время, когда я слонялась без дела, не обращая ни малейшего внимания на то, что происходит у меня на флангах и в тылу, истина спускалась с небес, падала на голову и кардинально меняла мою жизнь. Именно так пришла мысль написать книгу «Жизнь так длинна». Очень просто. Мысль о том, что мне следовало бы сделать и как просчитать, что ожидает меня в ближайшие десятилетия. Моя жизнь – далеко не образец, но я была уверена, что наполнявшие ее сюжеты довольно универсальны и перекликаются с тем, что пережили другие. И если бы мне удалось вдумчиво описать ее, копнув поглубже, она могла бы послужить дорожной картой для других. Это нужно было для них, а не для меня – более глубокий и полный обзор, чем тот, что я сделала к своему шестидесятилетию. История, которая поможет мне – нет, не стареть, а врасти в глубь себя, в III акт моей жизни. Глава 5. Одиннадцать составляющих благополучного старения

Встретим ли мы старость в добром здравии, зависит не столько от судьбы или наших генов, сколько от нас самих.

Джордж Вейлант

ВУДИ АЛЛЕН ОДНАЖДЫ СКАЗАЛ: «НЕ ХОЧУ СТАТЬ БЕССМЕРТНЫМ БЛАГОДАРЯ РАБОТЕ. Лучше бы я не умирал». Прости, Вуди. Не думаю, что наука когда-нибудь изменит сущность человеческой жизни. (Из Приложения I вы узнаете, что было сделано в этой области.) Однако если речь идет о проблемах физического старения, нужно всего лишь научиться думать по-новому, концентрируясь не на продолжительности жизни, а на состоянии своего здоровья или ожидаемом состоянии здоровья… стараясь дойти до конца в хорошей форме, если уж мы ничего не можем поделать с самим концом!

Перейти на страницу:

Похожие книги

120 дней Содома
120 дней Содома

Донатьен-Альфонс-Франсуа де Сад (маркиз де Сад) принадлежит к писателям, называемым «проклятыми». Трагичны и достойны самостоятельных романов судьбы его произведений. Судьба самого известного произведения писателя «Сто двадцать дней Содома» была неизвестной. Ныне роман стоит в таком хрестоматийном ряду, как «Сатирикон», «Золотой осел», «Декамерон», «Опасные связи», «Тропик Рака», «Крылья»… Лишь, в год двухсотлетнего юбилея маркиза де Сада его творчество было признано национальным достоянием Франции, а лучшие его романы вышли в самой престижной французской серии «Библиотека Плеяды». Перед Вами – текст первого издания романа маркиза де Сада на русском языке, опубликованного без купюр.Перевод выполнен с издания: «Les cent vingt journees de Sodome». Oluvres ompletes du Marquis de Sade, tome premier. 1986, Paris. Pauvert.

Донасьен Альфонс Франсуа Де Сад , Маркиз де Сад

Биографии и Мемуары / Эротическая литература / Документальное
Адмирал Советского флота
Адмирал Советского флота

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.После окончания войны судьба Н.Г. Кузнецова складывалась непросто – резкий и принципиальный характер адмирала приводил к конфликтам с высшим руководством страны. В 1947 г. он даже был снят с должности и понижен в звании, но затем восстановлен приказом И.В. Сталина. Однако уже во времена правления Н. Хрущева несгибаемый адмирал был уволен в отставку с унизительной формулировкой «без права работать во флоте».В своей книге Н.Г. Кузнецов показывает события Великой Отечественной войны от первого ее дня до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
10 гениев, изменивших мир
10 гениев, изменивших мир

Эта книга посвящена людям, не только опередившим время, но и сумевшим своими достижениями в науке или общественной мысли оказать влияние на жизнь и мировоззрение целых поколений. Невозможно рассказать обо всех тех, благодаря кому радикально изменился мир (или наше представление о нем), речь пойдет о десяти гениальных ученых и философах, заставивших цивилизацию развиваться по новому, порой неожиданному пути. Их имена – Декарт, Дарвин, Маркс, Ницше, Фрейд, Циолковский, Морган, Склодовская-Кюри, Винер, Ферми. Их объединяли безграничная преданность своему делу, нестандартный взгляд на вещи, огромная трудоспособность. О том, как сложилась жизнь этих удивительных людей, как формировались их идеи, вы узнаете из книги, которую держите в руках, и наверняка согласитесь с утверждением Вольтера: «Почти никогда не делалось ничего великого в мире без участия гениев».

Александр Владимирович Фомин , Александр Фомин , Елена Алексеевна Кочемировская , Елена Кочемировская

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука / Документальное