47 отголосков тьмы (Антология)

– Я все понял. – Отец оставил маму и двинулся в мою сторону. – Вы дурь какую-то принимаете? – он намотал на кулак воротник моей куртки и резко вытолкнул из угла. – Веди мать в машину. Дома мне все объяснишь.

Я отшатнулся, еле удержав равновесие, и тут же снова бросился к старику, тем самым приняв под дых тяжелый ботинок отца.

– Щенок! – взревел человек, которого я с детства боялся. – Я вытрясу из этого старого ублюдка правду, если ты не захочешь мне ее говорить!

– Я сказал тебе ее! – слезы комом застряли в горле, мешая мне говорить. – Но ты не веришь, потому что ты идиот, не видящий ничего дальше своего носа! Если ты притронешься к Кириллу, я тебя возненавижу!

– Не трогай их, – услышал я голос матери, копошащейся возле разъяренного отца, – прошу тебя, не трогай!

– Этот сукин сын городит гребаную чушь, я и из него все вытрясу!

– Это НАШ сын! – мама сорвалась на визг и попыталась оттолкнуть отца в сторону. Послышался хлесткий удар, и она тут же замолчала.

– Отведи ее в машину, – заорал отец, швыряя меня к ней, – и ждите там.

Подхватив рыдающую мать под руку, я как можно быстрее повел ее к выходу.

Мы выбрались на улицу через пробитый отцом дверной проем и двинулись к машине.

– Сыночек, скажи хоть мне правду, – причитала она всю дорогу, – где наш Кирочка?

Я молчал, не собираясь больше пытаться убедить ее в правдивости своих слов. Твердить убитой горем матери, что старый бродяга, прячущийся в заброшенном доме, – ее молодой здоровый сын, озаначало… Отец прав, это было равно издевке.

Усадив маму на заднее сиденье и захлопнув дверцу, я помчался в сторону недостройки.

Оказавшись внутри, я услышал хриплые выкрики отца, сопровождающие страшные звуки наносимых брату ударов.

Перепрыгивая ступени, я вбежал на второй этаж и бросился на отца, который с неистовой злобой избивал Кирилла на площадке.

– Успокойся, – орал я, всеми силами пытаясь оттащить его от неподвижного маленького тела.

Когда мне это удалось, было уже поздно.

* * *

С той ночи, когда я потерял старшего брата, прошел месяц. Все это время я жил с тяжелым осознанием того, что не смог защитить его от собственного отца. Чувство вины не давало мне спокойно спать, есть и вообще вести какой-то нормальный образ жизни. Но как бы плохо ни было мне, родителям было хуже. Месяц назад они объявили Кирилла в розыск и с тех пор каждый день терзались бессмысленными надеждами. Я знал правду и день за днем приходил к осознанию потери, учился мириться с ней. Родители же ждали невозможного, то предаваясь сокрушающей тоске, то вновь неистово веря в то, что любимый сын вернется.

Мои отношения с отцом дали такую трещину, что оставаться в родительском доме с каждым днем становилось все тяжелее. По просьбе мамы отец не стал настаивать на том, чтобы я был свидетелем по делу об исчезновении брата. Версия для полиции была сокращена и более-менее натянута до логичной правдивости. Я не собирался врать и отказываться от своих слов, а такую правду говорить опасно. Нас с братом могли обвинить в использовании наркотических веществ (тогда дело приняло бы совершенно другой оборот) или же могли настоять на серьезном медицинском исследовании моего психического здоровья. Мама хотела уберечь хотя бы одного сына.

Но было ли это возможно? Несколько дней назад я стал замечать, что мое тело начинает меняться. В 18 лет я ощущаю ужасную усталость даже после небольшого физического напряжения, зрение резко упало, на макушке появилась залысинка. Я знал, что прохождение через портал оставит свои последствия, но упорно верил, что смогу их избежать. Мне не посчастливилось появиться на свет красным игрушечным автомобильчиком, обычной вещью, которая не подлежала уничтожению после познания страшной тайны. Я родился человеком, а наш род не вызывал приятия и жалости у тех, кто обитал по ту сторону. Хотя чему тут было удивляться? Слабые, трусливые создания, которыми мы являемся, непригодны для того, чтобы нести на себе ответственность за посвящение в тайну. Мой отец лишь доказал это. Понимаю, поверить в рассказанное мной было сложно, но не давать воли своему безумию и гневу – вполне возможно. К сожалению, отец пошел по пути меньшего сопротивления и в тот вечер уверился в том, что имеет право «вытрясать правду из гребаного ублюдка». Он настолько крепко держался за привычное мироощущение, что ради этого готов был уничтожить любого, лишь бы остаться в знакомой реальности. «Мой сын пропал, наверное, он был наркоманом. Я убил старого бродягу, наверное, он и снабжал его наркотиками. Я отомстил ему за сына». Как просто разлеглось по гнилым полочкам все произошедшее.

Я не собирался продолжать дело брата. Конечно, я записал все то, что с нами произошло, сохранил фотографии. На основе анализа всех фактов я смог сделать некоторые выводы. Например, понял, откуда в Птичьем Морге появлялись мертвые птицы – портал был обширнее, чем казался сначала. В любом уголке мира мог скрываться вход – пространство пронизано дырами, в которые, как оказалось, очень страшно угодить.