47 отголосков тьмы (Антология)

Наташа бережно обхватила голову Макса ладонями и осыпала его лицо поцелуями. С ее глаз ручьями бежали горячие слезы, капали вниз и омывали лицо умирающего Макса.

– Макс, отзовись, отзовись, милый! Это я, Наташа, я с тобой!

Макс чуть двинул головой, с его запекшихся губ сорвались звуки, больше напоминающие шелест луговых трав в ветреный день, чем человеческий голос:

– Наташа, я не виню тебя ни в чем. Я люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, Макс, люблю, люблю, люблю!

И их уста слились в неразделимом вечном поцелуе.

Я посмотрел на Лену. Она стояла напротив вся в слезах и бесконечно повторяла монотонным голосом одни и те же слова:

– Что я наделала…

Краем глаза я заметил легкое движение справа от себя. Люди с автоматами наперевес.

Шквал бушующего огня. Оглушительный грохот, переходящий в колокольный набат. Тишина. Тьма.

Интервью с Виталием Вавикиным, победителем Литературного конкурса памяти писателя Вячеслава Первушина

– Виталий, поздравляю с убедительной победой в недавно завершившемся Литературном конкурсе памяти писателя Вячеслава Первушина, и в связи с этим первый вопрос. Что конкретно понравилось в формате этого конкурса, а что было не так?

– Спасибо за поздравления. Думаю, здорово, что конкурс посвящен памяти хорошего человека. Вопрос о формате и недостатках конкурса требует отдельного разговора.

– Насколько серьезно Ваше отношение к профессии писателя? Имеете ли другую профессию для заработка на жизнь? Если да, то когда находите время для литературного творчества? Какое время суток предпочтительнее для творчества?

– В детстве никогда не позиционировал себя как писателя, хотя постоянно что-то сочинял, рассказывал друзьям появлявшиеся идеи и постоянно подбивал их написать общую книгу… Когда ты ребенок, то вообще кажется, что перед тобой открыты любые двери – стоит только захотеть. Я, например, мечтал стать разведчиком… Разведчик из меня, естественно, не получился, как, впрочем, и юрист, работая которым, я тратил большую часть дня на свой первый большой мистический роман. На той работе я встретил свой двадцать второй день рождения и понял, что нужно либо завязывать с творчеством, разгребая накопившиеся судебные дела, либо увольняться. Я выбрал второе. Потом, конечно, снова пришлось устраиваться на работу, но каждый раз заканчивалось все новым романом…

Последние несколько лет трачу все свободное время на творчество.

Писать стараюсь днем, хотя в молодости предпочитал ночное время суток.

– Что именно Вас привлекает в литературном творчестве?

– Возможность убежать от себя, от реальности. Немного отвлечься, забыться. Плюс когда появляются идеи или яркие сны, то обычно проще написать о них и успокоиться, чем оставлять на стадии планирования.

– Как Вы относитесь к межавторским литературным сборникам, есть ли от них польза? Ведь трудно спорить с тем, что процесс творчества сугубо индивидуален, интимен, причем же здесь коллективизм?

– Не вижу ничего плохого в коллективных сборниках, а что касается интимности творческого процесса, то здесь проблема может появиться при написании коллективного романа или повести – сборник здесь ни при чем.

Касательно совместного романа – здесь все зависит от того, что писать. Если произведение в большей степени экзистенциальное и автор выворачивает себя наизнанку, создавая каждую строчку, то такую книгу сложно будет создавать группой лиц. А если история простая и незатейливая и у авторов схожие мировоззрение и стили, то почему бы и нет. В пример могу привести серию «Стэн» А. Коула и К. Банча.

– Относите ли Вы себя к победителям в жизни, то есть важно ли для Вас всегда и во всем быть первым?

– Мне важна сама борьба, как в контактных видах спорта, сам процесс. Победа – это, конечно, хорошо, но победы не будет без борьбы. Причем борьба – она повсюду. Благодаря этому мы развиваемся и прогрессируем.

– Следите ли за современным литературным процессом в России и мире? Если да, то какие современные тенденции развития фантастики и литературы ужасов могли бы выделить?