47 ронинов

Оиси простудился: глухой кашель сотрясал тело, отдавался в груди ноющей болью, будто от сломанного ребра, и мешал спать по ночам, так что самураю приходилось дремать в седле. Отдыха он не знал с того самого времени, как попал в подземелье замка Ако, а потом вызволял полукровку из голландского плена на острове Дэдзима. Оиси проклинал свою нерадивость, убеждая себя, что ослабело не тело, а дух – ведь самурай одной лишь силой воли способен поддерживать бренную плоть в боевой форме. Спутники тревожно поглядывали на Оиси, но он отказывался признавать, что болен, и не позволял заботиться о себе даже сыну.

Однажды самурай проснулся от очередного приступа кашля и, чтобы не беспокоить спящих, поднялся и пошел проверить караульных. На одном из постов стоял Кай.

Полукровка поднес к лицу Оиси потайной фонарь и сурово осведомился:

– Ты почему не спишь?

Сощурившись, ронин заметил наставленный на него клинок.

– Проверяю караулы, – глухо ответил он и зашелся в кашле.

– Вот дурак! – пробормотал Кай и подтолкнул его к огромному валуну, защищавшему от порывов холодного ветра. – Если хочешь смерти, то вспори себе живот – это легче, чем выкашливать кишки.

– Не смей так со мной разговаривать! – возмутился Оиси. – Ты не…

– Что? Я не твой господин? Я тебе не ровня? – невозмутимо поинтересовался Кай. – Я тебе никто, и ты мне никто. Однако соратники положились на тебя, понадеялись, что, когда придет время, ты поведешь их в бой против Киры. А ты обращаешься со своим телом, как с чурбаном! – Он отступил на шаг и кивнул в сторону еще одного караульного. – Если доверяешь своим людям, то доверься и их способностям. А если ценишь их жизни, то цени и свою. Иди отдохни! – резко бросил Кай и ушел, прежде чем Оиси успел что-либо возразить.

Самурай прислонился к холодному камню, дрожа от ярости. Внезапно колени его подкосились, и он упал на четвереньки, надрывно кашляя.

К нему подбежал Масеки, еще один караульный, помог подняться и отвел к костру, где уже сидел полукровка с чашкой горячего чая в руках. Остальные ронины крепко спали. Кай протянул чашку Оиси. Самурай сделал глоток и понял, что это целебный травяной настой Басё с какими-то неизвестными добавками. Масеки стоял рядом, обеспокоенно глядя на Оиси. Тот допил чай, поблагодарил караульного и отправил его на пост. К тому времени и Кай уже вернулся к своему посту. Оиси прилег у огня, угрюмо завернулся в камышовую накидку и заснул.

Наутро он проснулся и решил, что все случившееся прошлой ночью ему приснилось. Однако Басё заставил его выпить полную чашку целебного отвара и велел натереть горло и грудь особой мазью. Тикара принес отцу завтрак и проследил, чтобы тот все съел. После этого Оиси медленно пошел на поправку. С каждым днем силы к нему возвращались, кашлял он все меньше, чувство обиды и раздражения исчезло, а здравый смысл подсказал, что непрошеная забота была весьма мудрым шагом со стороны полукровки.

Оиси также неохотно признал, что Кай вполне способен самостоятельно вывести отряд к цели, пользуясь умением следопыта, полученным у демонов. В заброшенной крестьянской хижине их ждал Хадзама вместе с теми вассалами князя Асано, которых разыскали лазутчики.

Позволив Каю встать во главе отряда ронинов, Оиси впервые в жизни переложил ответственность на чужие плечи, более того – он поручил это полукровке, взращенному демонами. Кай был опытным следопытом, способным выжить в любой ситуации: именно эти качества требовались сейчас для того, чтобы достичь крестьянской лачуги. Вдобавок, после пережитого в храме тэнгу, Оиси в глубине души считал Кая верным соратником.

К тому времени, как отряд добрался до заброшенной хижины, Оиси потерял счет дням, хотя Тикара уверял его, что времени у них достаточно. Лачуга стояла посреди сжатого поля, припорошенного тонким слоем снега.

Хадзама, Тюдзаэмон и Окуда добрались до места встречи первыми. Вместе с ними пришли и многие вассалы князя Асано. Ронины радостно приветствовали старых друзей и родственников, с которыми прежде не чаяли встретиться, шумно обменивались новостями, рассказывали о злоключениях, перенесенных за прошедший год.

Кай тенью скользил по хижине, пытаясь найти место, где можно побыть в одиночестве. Те ронины, с которыми он отправился в Лес тэнгу, притерпелись к присутствию полукровки. Тикара и Басё охотно беседовали с ним, а Оиси объяснил товарищам, что Кай – единственный, кто способен довести их до места встречи. Полукровка быстро привык к изменившемуся отношению спутников… Слишком быстро.

«Глупо все это…» – подумал он. Ронины по-прежнему считали его изгоем, демоном. Горькая правда ранила, как удар меча, – презрение чужаков переносилось легче.

Новоприбывшие ронины, обрадованные встречей с друзьями и родными, пока не обращали внимания на Кая, но в тесной хижине негде было уединиться и отдохнуть. Полукровка вышел во двор, на холод и заметил, как Оиси направился к сараю. Там самурая ждал Хадзама, чтобы осмотреть оружие и съестные припасы – ведь ронинов, готовых отомстить Кире за смерть господина, стало в три раза больше.