<4D6963726F736F667420576F7264202D20D4E8EDCFEEF0F2C0F0F2F3F02DD2EEEAE8EE2E646F63>

нашей истории носивших имена «Свифтшур» и «Трайэмф».

- В машинном: ход до полного! Минут двадцать будем бегать переменными ходами,

Борис Владимирович, так что будьте внимательны, играть нам надо без ошибок…

После того, как японцы открыли по «Новику» огонь, Балк вышел из рубки на крыло

мостика, закурил сигарету, и невозмутимо приказал сигнальщикам:

- Братцы, не забывайте считать сколько снарядов эти черепахи по нам выпустят, - А

затем, оценив падение первого пристрелочного залпа, скомандовал уже рулевому, - лево на

борт три румба!

Следующую четверть часа «Новик» под командованием бородатого хулигана форменно

издевался над Второй боевой эскадрой японцев. Он то увеличивал скорость до максимума, то

снова снижал ход, попеременно кидаясь влево и вправо. Старарт крейсера лейтенант Зеленой

вынужден был в конце концов признать - вести огонь с корабля, постоянно выписывающего

циркуляции переменного радиуса на такой скорости - глупо. Но ведь и японцы из-за этого

никак не могут пристреляться и начать стрельбу на поражение.

За время этих метаний «Новика», колонна Того приблизилась достаточно, чтобы Балку и

стоявшим вместе с ним на мостике Порембскому и Штеру удалось ее рассмотреть до того, как

опадание шестидюймового снаряда, разнесшего в щепки единственный оставшийся на борту

катер, напомнило Балку, что разведданные мало добыть. Их еще необходимо было доставить

своему командованию. Он обратил, наконец, внимание на подающиеся с «Громобоя»

сигналы, и "послушно" отбежал в кильватер отряда крейсеров. Сблизившись с флагманом

Второй броненосной эскадры, с «Новика» как ни в чем не бывало отсемафорили: "Имел

контакт с противником. Неприятель потратил сорок восьмидюймовых и двести снарядов

среднего калибра. В колонне броненосцев головным «Микаса», всего пять кораблей".

После того, как с «Громобоя» с минутной задержкой последовал ответ: "адмирал

выражает свое удовольствие команде «Новика» и обещает оторвать голову его командиру",

третейским судьей выступил вице-адмирал Чухнин: сначала на фалы фор-стеньги его

«Святителей» неторопливо поднялись и лаконично развернулись флаги первого сигнала:

«Новику»: Сделано хорошо!» А затем второго – «Новику» и истребителям: ваше место по

траверзу флагмана, неподбойный борт, пять кабельтов»…

Итак, карты сданы. Противники видят друг друга. Орудия пока смолкли. Даже ветер

стих. Даже Солнце не слепит. Лишь шипит и плещет вдоль борта мутноватая, холодная вода

Желтого моря. И есть еще несколько минут, последних минут, чтобы мысленно помолиться.

Вспомнить тех, кто всего дороже. Тех, кого может быть не суждено больше увидеть. Чтобы

понять, осознать и принять, окончательно и бесповоротно: все, идем к расчету…

Пока расстановка сил не стала ясна противникам, каждая из сторон руководствовалась

своими планами, которым как обычно не суждено было сбыться.

Русские намеревались устроить противнику сюрприз, пыльным мешком по голове.

Планирование сражения велось исходя из предпосылки, что японцы скорее всего попробуют

выйти «под хвост» русскому флоту, где, по логике, и должны находиться транспорты с

десантом. Эта позиция давала Того возможность блокировать им обратную дорогу к Порт-

Артуру, реши вдруг Великий князь пуститься наутек. Отрезав русских от базы, японцы

ограничивали маневр их эскадр, связанных необходимостью защиты медленных и уязвимых

купцов. В плюс Соединенному флоту работало и то, что максимальный эскадренный ход

неприятеля ограничивался скоростью самого медленного транспорта.

Сообразно такой логике, в голову русской колонны была намеренно выдвинута пятерка

медленных броненосцев. Более быстрая 2-я эскадра из относительно слабых «Пересветов» и

броненосных крейсеров, шла чуть позади отдельной колонной. При этом ожидалось, что Того

попытается нанести удар именно по головной - выдвинутой, более тихоходной части русской

эскадры. Но заранее развив максимальный ход, быстрое крыло русских должно было строем

пеленга ударить по наседающим японцам. Отдавая вначале на "съедение" Того медленных, но

хорошо вооруженных и неплохо бронированных "стариков", Макаров расчитывал силами

новых, быстрых кораблей Руднева разодрать хвост японской колонны, куда, как ожидалось,

Того должен был поставить броненосные крейсера Камимуры.

Гладко был она бумаге, но... Того появился впереди. А при его обнаружении Чухнин

безвариантно обязан был начать движение навстречу Макарову, повернув на обратный курс.

И теперь отряды Соединенного флота медленно, но верно догоняли русских, появляясь, как и

положено японцам, со стороны "восходящего солнца". То есть с востока.

Руднев усмотрел в этом коварство командующего Соединенным флотом, ведь теперь

недельные репетиции и отработка маневра по атаке пеленгом колонны противника шли

прахом. На самом же деле на мостике «Микасы» Того, не будь он самураем, уже кидался бы в