4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

Кйос знает о нас все. Как он распорядится этим знанием?

Хаб-Ариф дружески хлопает меня по плечу и говорит еще что-то, но я не ищу утешений. Поднимаюсь и ухожу подальше от остальных, растягиваюсь на куче соломы у бараков. Рабыни-прислужницы, которые после нашего приезда набивали этой соломой тюфяки для новичков, уже ушли, и мне никто не помешает побыть в одиночестве, предаться невеселым раздумьям.

Как бы не так. Проходит не так уж много времени, и рядом садится чья-то наглая задница. Нетрудно догадаться, чья. Чувствую, как лицо кривит злая гримаса, поворачиваюсь, чтобы послать зануду Зверя куда подальше, но брань застревает в горле.

Это не Хаб-Ариф, а Золд. Смотрит на меня пытливым, тревожным взглядом.

— Чего надо? — бросаю раздраженно.

— Я хочу участвовать в следующих боях.

— Сдурел? Ты только раны зализал.

— Я готов, Вепрь. Вот увидишь, я не подведу.

— Зачем тебе это, парень? — спрашиваю уже мягче, понимая, что Золда манит на Арену не просто бойцовский азарт.

Он на миг опускает ресницы и сжимает кулаки.

— Хочу отвоевать Кйоса.

Рот кажется чужим, когда силюсь растянуть его в снисходительной улыбке.

— Дурак. Думаешь, Кйоса так просто выставят против раба Вельданы Адальяро? Его к нам и на пушечный выстрел не подпустят.

Некоторое время Золд кусает губы, сосредоточенно разглядывая сбитые о тренировочный столб костяшки пальцев.

— Ты не доверяешь мне? — произносит глухо.

— Почему ты так решил?

Теперь Золд смотрит на меня смело и прямо. Мне почему-то нравится этот взгляд.

— Ты ничего не говоришь мне.

— А что я должен тебе сказать? — по позвоночнику ползет холодок от неприятных предположений.

— Я все слышал. О восстании. Тогда, когда ты говорил об этом Кйосу. Долгое время думал, что мне почудилось это в бреду, но теперь знаю, что нет. Я видел, как вы шептались со Зверем, Кйосом… Все ждал, когда ты скажешь мне. Почему ты доверился ему, а мне нет?

Долгое время смотрю на него, пытаясь удержать внутри вихрь эмоций — досаду на собственную глупость, злость на наглого юнца, страх, что тайна по моей вине так легко перестает быть тайной. Но в конце концов понимаю, что если парень так долго держал в себе столь опасный секрет и никому не проболтался, то он заслуживает доверия.

— Ладно. И что ты думаешь об этом?

— Думаю, что надо сделать это побыстрее.

— Побыстрее, — усмехаюсь горько. — Побыстрее можно только себя угробить, и остальных в придачу. Нас всего горстка. А предстоит взять весь город. И выстоять против целой страны.

— И… ты скажешь, что нам надо делать? — с надеждой смотрит на меня Золд.

— А то, — не могу удержаться от улыбки. — Учиться быть сильными и ловкими. Учиться побеждать. И учиться проигрывать.

На этот раз немолодой усатый аркебузир не препятствовал мне и пропустил внутрь сквозь калитку. За спиной лязгнул засов, и я сразу же почувствовала на себе пытливый взгляд нескольких пар глаз. Поколебавшись, направилась в сторону тренировочной площадки, но вредный страж, следующий по пятам, остановил меня у края невысокой каменной насыпи, ограждавшей песчаную арену.

— Дальше нельзя, донна.

— Почему?

— Дон сенатор велел следить, чтобы вы не приближались к этому зверью ближе, чем на сто шагов.

— Почему? — выдохнула я.

— Они опасны, — пожал плечами вояка. — Прощенья просим, госпожа.

Я проглотила очередное унижение и обвела взглядом полуобнаженных мужчин, что послушно встали на колени и склонили головы, но тем не менее напряженно следили исподлобья за каждым моим движением. Как их теперь много!

И Джай среди них. Его взгляд так холоден, что меня пробивает озноб. Я заставила себя отвести глаза и посмотреть на новичков, с которыми еще не знакома.

— Добрый вечер, — произнесла громко, чувствуя, как пересыхает горло. — Меня зовут Вельдана Адальяро, и отныне я ваша госпожа. Если станете бороться за честь моего имени и служить мне верой и правдой, обещаю, что с вами будут обходиться хорошо. Встаньте — и прошу тех, кто оказался здесь впервые, назвать свои имена.

Рабы молча поднялись; новички один за другим со смиренным поклоном произнесли короткие прозвища, которыми их нарекли в рабстве. Я постаралась их запомнить, хотя и волновалась так, что это оказалось непростой задачей. Надо попросить Джая составить мне полный список — настоящие имена этих людей, полученные при рождении от матерей, их родные края, сведения о семьях, о том, как долго они находятся в рабстве…

Повернувшись к топтавшемуся позади аркебузиру, я холодно велела:

— Проводите меня в контору. И приведите туда раба по прозвищу Вепрь. Да поживее, у меня мало времени.

Стражник не посмел перечить и ничем не выказал удивления. Проводив меня в небольшое прохладное помещение позади бараков, где я обычно обсуждала с Джаем дела, он поклонился и вышел. Я остановилась у окна и полной грудью вдохнула воздух, к вечеру густо напитанный влагой. Сердце бешено колотилось в ожидании встречи — наконец-то с ним, один на один…