4ec756ed4b403cd2f45a6d0b297e3a21

— О боги, Вель! — у меня начинают мелко трястись руки, и я приподнимаюсь на кровати, ерошу пальцами волосы. — Ну почему ты всегда со мной споришь?! Это может быть опасно…

— Но ты ведь сам говоришь, что никакой опасности нет! — с вызовом заявляет она. — Так чего же ты боишься?

— Для мужчины нет, но ты женщина! Тебя могут случайно толкнуть, зашибить, да мало ли что произойдет в суматохе… — мысли судорожно мечутся в голове, и я несу сущий бред, пытаясь ее убедить. — Кроме того, неизвестно, насколько это затянется. Да и как ты поедешь домой? Карету займет твой красавчик, чтобы ехать в Сенат, а ты что, станешь дожидаться его на Арене или пойдешь пешком?

— Я поеду с ним, — упрямо говорит Вель.

— А если мы просидим там до самого вечера, погрязнув в дебатах? Донна Изабель изведется, и дети…

— Ну ладно, ладно, — она недовольно выпячивает губы. — Так мы будем спорить до самого утра. Ложись лучше спать, у тебя завтра нелегкий день.

— Мне нельзя спать, я должен до утра сторожить тебя и детей.

— Тебе нужно поспать, хотя бы недолго. Хочешь, я пока буду нести твой дозор? Клянусь, я не засну, а когда станет совсем невмоготу, разбужу тебя. Идет?

— Идет, — улыбаюсь я и целую ее в губы. Как же хочется, чтобы эта ночь не заканчивалась… Но близится рассвет, а с ним обретают очертания и мои неясные тревоги. — Вель… Ты ведь не совершишь глупости, правда?

— Не совершу, — она ласково трется носом о мою щеку и касается пальцем виска. — Джай…

— Что, душа моя?

— Мы ведь увидимся с тобой… снова? После всего?

— Непременно, Вель.

Я готов молиться всем богам, в которых не верю, чтобы мое обещание оказалось правдой.

— Но как? Мы ведь больше не сможем…

— Я найду способ, предоставь это мне. Не тревожься ни о чем.

Она обвивает мою шею руками, словно обольстительная русалка, и крепче притягивает к себе. Уставшие мышцы помимо воли откликаются на податливость ее обнаженного тела, по бедрам проходит сладкая судорога. Вместо того, чтобы послушно закрыть глаза и опустить голову на пуховую подушку, я сгребаю Вель в объятия и с силой сжимаю ее ногу выше колена, отводя в сторону. Она с тихим стоном принимает меня, и наши тела вновь сливаются воедино.

Я обещал ей, что мы увидимся вновь. Но кто знает, когда и как это случится?

— Мамочка, а куда ушел Джай? — неожиданно спросила за завтраком Габи, будто почуяла, о ком я думаю все утро.

Я попыталась улыбнуться, но улыбка, судя по внимательному взгляду Диего, получилась жалкой и неискренней.

— К другим бойцовым рабам, они должны каждый день упражняться в ловкости и силе.

— Он обещал научить меня кататься на настоящей лошади, а не как Вун, на пони, — капризно выпятила губки Габи. — Можно, он поупражняется потом, а сейчас придет ко мне?

— Джай сегодня будет немного занят, Габриэла, — вместо меня ответил Диего. — Ему придется поехать на Арену.

— На Арену? Что такое Арена? — загорелась живейшим любопытством Габи. — А мне с ним можно?

— Нет, юная донна, тебе нельзя, — мягко возразил Диего. — Это взрослые дела.

Однако кажущаяся мягкость его голоса не скрыла того, как торжествующе приподнялись уголки красивых властных губ.

Я опустила глаза в тарелку и закусила губы. Меня вдруг осенило: да ведь Диего рад тому, что Джай сегодня будет участвовать в бойне! Я думала, их затяжная и скрытая вражда уже давным-давно канула в небытие, но нет, Диего по-прежнему желает ему смерти! И едва ли рассчитывает на то, что Джай повторит свой прошлый подвиг и единственным останется в живых…

Я с шумом выдохнула и на всякий случай отвернула лицо, заметив на себе цепкий взгляд Изабель. Святой Творец, да они оба надеются, что Джай сегодня не вернется — и не вернется уже никогда!

Негодование внезапно сменилось тайным злорадством: как же они ошибаются! Диего даже не подозревает, сколь неприятный сюрприз ожидает его сегодня вместо барышей от ставок на чужую жизнь. Но что, если он заподозрит неладное раньше времени? Я вновь закусила губу и посмотрела на мужа с тревогой. Нет, следует непременно поехать вместе с ним, чтобы он, чего доброго, не натворил беды и не убил кого-нибудь сгоряча, узнав правду о заговоре. Джай клятвенно обещал, что никому из господ не причинят вреда, а уж я постараюсь, чтобы вреда бывшим рабам не причинили сами господа!

Дождавшись, пока в перебранке между Габи и Диего возникнет пауза, я искоса посмотрела на мужа и смиренно произнесла:

— Надеюсь, мне позволено будет поехать.

— Ты уверена? — он едва уловимо изогнул смоляную бровь. — Сегодняшний бой не из тех, которые тебе нравятся, разве ты забыла?

— Я хочу быть с тобой, — сказала я мягко и положила ладонь поверх его расслабленной кисти, провела пальцами по впадинкам между выпуклыми холмиками костяшек. — Не отказывай мне, прошу.

Диего глубоко вздохнул и сдвинул брови, пытаясь казаться строгим и недовольным, но его рука мягко перехватила мою ладонь, а в черных глазах вновь вспыхнуло торжество.

— Что ж, ты всегда все делала по-своему, Вельдана. Смею ли я запрещать?