5-ый пункт, или Коктейль «Россия»

Принесла случайная молва
Милые, ненужные слова:
Летний сад, Фонтанка и Нева.
Вы, слова залетные, куда?
Здесь шумят чужие города
И чужая плещется вода.
Вас не взять, не спрятать, не прогнать.
Надо жить — не надо вспоминать,
Чтобы больно не было опять.
Не идти ведь по снегу к реке,
Пряча щеки в пензенском платке,
Рукавица в маминой руке.
Это было, было и прошло.
Что прошло, то вьюгой замело.
Оттого так пусто и светло.

Когда я слышал эту печальную ариэтку, то неизменно спазм схватывал горло.

Нина Бродская. До эмиграции жила в Киеве. Явно имела еврейские корни. Но вот что удивительно (хотя не для меня). Эти полукровки (или кровки) по-настоящему, искренно и нежно любят Россию, а если пишут о ней стихи, то они получаются как подлинные алмазы, а не как поддельные стекляшки у многих поэтов-патриотов с предельно ясными русскими корнями. Загадка? Нет, одни просто любят страну, в которой родились. Другие бравируют своей русскостью и жаждут дивидендов со своих лжегимнов во славу России. Фальшивая любовь — фальшивые песни… Ну, а теперь Нина Бродская:

Нам, пощаженным, нам, полуспасенным, нам, полусытым, — позор.
Грозы — другим, но удушие — всем нам: жуть междугрозий и нор.
Мы убегали от красных и бурых и прибежали — в тупик.
Не уберечь ни души нам, ни шкуры. Ужас настигнет. Настиг.
Мы отреклись от былого, смирились, хлебом чужбины живя.
В памяти мы схоронили России ветры, напевы, поля…
Все за обманчивый призрак покоя, непринужденья, труда…
— Больше теперь не прошу ничего я и не бегу никуда.
Что мне осталось, проси, не проси я, пусть разорится дотла…
Только б Россия, Россия, Россия, только б Россия жила.

Это стихотворение Нина Бродская написала в Тулузе (Франция) в 1941 году. О самой поэтессе известно мало. Свой единственный сборник стихотворений «Напролет» она издала в 1968 году.

Следующий эмигрант — Владимир Дэтерихс фон Дитрихштейн из старинного дворянского рода, в генеалогическом древе которого есть крестоносцы. И тем не менее — русский поэт. Родился под Петербургом. Служил в лейб-гвардии гренадерском полку. Будучи монархистом, февральскую революцию пережил как личную трагедию. Дальше гражданская война и эмиграция. Жил во Франции и Бельгии; в глуши бельгийских деревень, среди «чужих», по его собственным словам,

В нашей, чужой нам деревне
Только природа близка.

В дневнике Веры Буниной есть запись от 18 июня 1948 года: «Дитерихс приезжал на полковой праздник. Такой же милый и немного блаженный человек из ушедшего мира». Ему все время снилось прошлое:

Со стен глядят фамильные портреты.
Я узнаю знакомые черты.
Вы в жизни были милые эстеты,
Поклонники бессмертной красоты.
В глухом поместье жили старым строем,
Свидетели российских славных дел.
Объятый вашим благостным покоем,
Приемлю просто горький наш удел.

Как вам нравится выражение «милые эстеты»? Как раз на очереди Владимир Набоков, эстет, нет, мастер, гроссмейстер эстетизма (тут тебе и поэзия, и коллекционирование бабочек, и футбол, и Лолита). Летом 1993 года в Коктебеле проходил Первый всемирный конгресс по русской литературе. В одной из его секций шла оживленная работа — дискуссия под названием «Владимир Набоков — русский писатель:??? или!!!». К окончательному выводу, с каким знаком оставить писателя — с вопросительным или восклицательным, специалисты не пришли. По корням Владимир Владимирович Набоков процентов на 90, а то и больше — русский. Мать — Елена Рукавишникова из рода сибирских золотопромышленников. Отец — Владимир Набоков — потомок старинного княжеского рода, корни которого восходят, очевидно, к обрусевшему татарскому князю Набоку Мурзе из XIV века. Но вот по творчеству — русский писатель или не русский — тут яростные споры. Не будем в них участвовать. Не наша задача.