50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

— Мало ей ночи! Выходит, я и днём пахать должен, как папа Карла — решил про себя Сергей и ответил Норре в слух с нескрываемой обидой — Я вам не шут балаганный, милочка! И кривляться перед быдлом за еду не собираюсь.

— Ну и катись к своим попрошайкам, дурак — презрительно хмыкнула хозяйка — Только учти — я тебя в долг кормить не буду. Тоже мне, джентльмен выискался!

Норра отвернулась и с безразличным видом стала мешать большой ложкой своё варево в чугунном котелке. А Кислицин, с гордо поднятой головой, отправился на выход. Когда он спустился в зал, его встретил восторженный рёв посетителей. Раздались возгласы с просьбой спеть про маму. К такой народной любви Кислицин оказался просто неготов морально. Он растерянно поклонился посетителям и, многозначительно показав на горло, выскочил из кабака.

Далее он с удовольствием справил нужду и не спеша отправился в город. Такая внезапная популярность после его вчерашнего выступления приятно удивила Сергея. Он даже не понял, как легко сумел перевести русскую песенку на английский язык. Стихи из школьной программы давались Кислицину с большим трудом. Он мог весь вечер зубрить Пушкина и на следующий день получить по нему неуд. Но зато блатные песни Сергей запоминал моментально. Вот такой психологический парадокс. Он и сейчас, в теле Артура, помнил наизусть весь свой блатной репертуар.

— А вообще-то неплохая идея стать бардом — вдруг подумал Кислицин — Конечно, выступать только за жратву глупо. А вот за деньги… Почему бы и нет. Работёнка-то не пыльная.

Пока Сергей шёл к храму, он попытался в уме перевести на английский язык парочку известных ему песенок. Всё оказалось не так уж и сложно из-за одинаковых окончаний английских слов. Особенно глаголов. А у большинства блатных песен, как известно, основная рифма глагольная. В общем, идея зарабатывать пеньем в кабаке, Кислицину нравилась всё больше и больше.

Оказавшись на той самой площади, возле главного собора, Сергей обнаружил её практически пустой. Редкие прохожие и стражники не в счёт. Корявого с попрошайками тоже нигде не было видно. А ведь ещё вчера здесь происходило настоящее столпотворение. Сергей удивлённо огляделся по сторонам и увидел вдалеке, в самом конце той улочке, куда после мессы свернула карета графа Гауэра, большое количество, стоящих и чего-то ждущих, людей.

— А что там сегодня, сэр? Парад что ли? — поинтересовался Кислицин у одного из стражников, который со скучающим видом прохаживался по площади.

— Да, какой там парад?! — лениво зевнув, ответил вояка — Посол от принца Эллиота должен скоро прибыть. Вот бездельники и собрались поглазеть. Эх! Добрый у нас граф! Другой давно бы отправил вас бродяг на какой-нибудь рудник или каменоломню.

— Меня нельзя в каменоломню. У меня вот — показал Кислицин забинтованную руку.

Вместо ответа стражник лишь брезгливо сплюнул и отвернулся от Сергея. А Кислицин отправился глазеть на мерсийского посланца. По обеим сторонам улицы, где должен был проследовать кортеж посла, выстроились шеренги стражников. Они как могли сдерживали любопытных горожан, которые то и дело выскакивали на проезжую часть, чтобы первыми узреть гостей Их сиятельства. Судя по изысканной архитектуре зданий, тянувшихся вдоль улицы, здесь проживали далеко не последние люди графства. Однако, в окнах этих особняков виднелись только любопытные физиономии лакеев и горничных. Похоже, сами их хозяева встречали посла принца в замке, вместе с графом и графиней Герберт. Стражников было очень много и Сергей, как ни старался, так и не смог разглядеть среди них бывших сокамерников. Хотя, они наверняка тоже находилась в оцеплении. Погода была отличная и Кислицин решил дождаться процессии.