50 дней из жизни Кислого или ведьмы тоже ошибаются

Сергей послушно улёгся на лежак, ожидая обещанного облегчения. Кислицин чувствовал только лёгкий дурман и тошноту, какие бывают от самой первой в жизни сигареты. Впрочем, боль в плече стала немного слабее. Хотя возможно, это потому, что он не шевелил рукой. Тем временем, лекаря кто-то окликнул снаружи, и он вышел из палатки. Остался лишь старик санитар, который что-то деловито толок в ступке, усевшись на одном из лежаков спиной к Сергею. Просто так валяться было скучно и Кислый решил поинтересоваться у деда, чем его только что напоили. Однако, вместо членораздельного вопроса, Сергей издал лишь нечто похожее на «бла-бла-бла». Не на шутку испугавшись, он повторил попытку заговорить, но с тем же результатом. По всей видимости «болтовня» пациента санитару надоела, и он повернул голову. Кислицин тут же примолк и забыл про больное плечо. Вместо санитара, на него глядел Харон, ехидно улыбаясь своим беззубым ртом.

— Привет, малыш — почему-то голосом Секиры произнёс лысый.

— Ты же это… Того… — пронеслось у Сергея в голове.

— И ты скоро будешь «того» — словно прочитав его мысли, ответил Харон — Там тебя уже заждались.

— Кто? — мысленно спросил Кислицин, чувствуя, как холодеет всё его нутро.

— Я — услышал Сергей чей-то равнодушный голос.

Он обернулся и увидел бледного словно простыня д'Обиньи. Виконт равнодушно взирал на лежавшего Кислицина, а с его окровавленных волос капали бурые капли.

— Наша дуэль ещё не окончена, ирлашка — беззлобно произнёс Ричард, приближаясь к лежаку перепуганного до смерти Сергея.

Глава 90. Правильный путь

И вдруг всё исчезло. Д'Обиньи, Харон и медицинская палатка, в которой он валялся. Кислый стоял на городской площади, среди огромной толпы в незнакомом городе. Большие здания средневекового стиля окружали широкую площадь, посреди которой возвышался прямоугольный помост, весь обтянутый чёрной тканью. До самого Сергея не было никому дела. Окружавшие его люди, все как один с интересом пялились на помост. Словно там должно случится какое-то представление. Сергей тоже взглянул на помост, пытаясь понять, что собственно происходит. Он увидел огромное деревянное колесо, словно круглый стол возвышавшееся в центре этой мрачной сцены. Тут же, возле колеса, стояла парочка крепки полуголых мужичков весьма упитанной наружности. В потёртых кожаных фартуках этих качков можно было легко принять за каких-нибудь строителей, если бы не красные колпаки, скрывавшие их головы и шею. Кислый уже сообразил, чего жаждет народ. Сергей не мог понять лишь одного, он-то что здесь забыл? И в это миг толпа радостно загалдела, предвкушая скорое развлечение. Глянув в сторону эшафота Кислицин увидел, как двое стражников тащат вверх по лестнице абсолютно голого парня. На измождённом, бледном лице несчастного застыла гримаса нестерпимого ужаса. И тут Сергею показалось, что он где-то уже видел приговорённого. Только не мог сообразить где. И не удивительно. Ведь, судя по ожегу на рёбрах, парнишку до этого изрядно пытали. Кислицин узнал несчастного лишь, когда того привязывали к колесу и когда бедняга заорал на всю площадь по-русски. Да. Это был Артур. А вернее он — Сергей Кислицин. Не желая видеть того, что сейчас случится, Сергей зажмурил глаза и опустил вниз голову.

— Я же говорила, Кислый, что ты жалкий трус! — вдруг услышал он за спиной противный детский голосок Амелия Чандлер.

Сергей резко обернулся, но площадь уже исчезла. Перед глазами Кислицина вдруг замелькали картины. То ли из прошлого, то ли из будущего. Непонятно. Картины сменялись так быстро, что он не успевал их разглядеть. Хотя очень старался. Ведь Сергей чётко понимал важность того, что ему пытаются показать. Однако мелькание лишь ускорялось. Пока наконец не сменилось абсолютной мглой.

Кислицын очнулся только на рассвете следующего дня. Из-за ширмы раздавался громкий храп, который постепенно слабел до полной тишины, чтобы через несколько секунд взорваться вновь оглушительным раскатом. Сергей потянулся и уселся на своём лежаке. Раненое плечо почти не болело. Во всяком случае он свободно мог шевелить левой рукой. Первым делом Кислый приподнял свёрнутый камзол, который этой ночью заменял ему подушку. Достав оттуда мешочек с брюликами, Сергей внимательно его осмотрел снаружи и внутри. На первый взгляд все ценности были на месте. Даже если местные эскулапы и вытащили парочку другую камушков, то на его состояние в целом это вряд ли повлияло. В общем, пересчитывать бриллианты Кислицин не стал. Тем более, что в палатку вошёл старик санитар с пустым ведром в руке.

— Как себя чувствуете, сэр? — увидев, что больной проснулся, спросил он.

— Терпимо — ответил Сергей — Скажи. Какой дрянью вы меня вчера напоили? Всю ночь кошмары снились.

— Отвар из мухоморчиков — засмеялся дед — Что? Будущее твоё грибочки показали? Бывает!

— Будущее?! — насторожился Кислый — То есть, что я увидел непременно должно со мной случится?

— Не обязательно — махнул рукой санитар — Только если пойдёшь неправильным путём. Это лишь предупреждение. Всё от тебя самого зависит.