50 и одно дыхание легче

— Нет, и это не убийство. Эмбрион — это лишнее в организме. Это даже ещё не человек, так что слово «убийство» здесь слишком громко звучит. Аборт — нормальная процедура, которую я поощряю. Зачем рожать того, кто никогда не будет любим? Я не согласен делить тебя с кем-то ещё. Я хочу всю тебя, крошка. Полностью. И я рад, что мы разделяем одни жизненные принципы. Нам не нужны эти дети, которые заставят нас с тобой ненавидеть друг друга и винить в том, что наша жизнь разрушилась. Ведь они забирают много времени. Они требуют того, что принадлежит мне, а своё я никому не отдам, — Ник обхватывает меня за талию и улыбается. Я уже сейчас готова его ненавидеть. И эта улыбка она меня пугает. Она неприятная, отталкивающая и обижающая.

— Я бы никогда не пошла на аборт. Надеюсь, мне не придётся этого делать, — с отвращением произношу я и, упираясь в плечи Ника, отстраняюсь.

— Поэтому пока делай уколы, а как только разберёмся с Зариной и её братом, я запишусь на операцию, — шокировано моргаю и смотрю на него, отпивающего вино.

— Ты собираешься сделать вазэктомию? — Шепчу я.

— Да. Я настолько ненавижу детей, что давно уже задумался об этом. Это будет отличным вариантом для нас обоих. Ты от меня не сможешь забеременеть, и мы никогда не столкнёмся с такой проблемой, как аборт. Всё будет просто. Я лишу себя возможности оплодотворять тебя, и твоё здоровье придёт в норму, — он делится со мной этим, словно это праздник для нас обоих. Но это ужасно. Одно дело, проводить подобную операцию по показаниям, а другое навсегда отрезать себя от возможности обрести ребёнка, который уже его любит.

— Со мной всё в порядке, Ник. Но дело твоё. Если хочешь, делай, — отворачиваюсь от него, а в моих глазах скапливаются слёзы.

— Я ещё бы кое-что сделал, крошка. С тобой. Для расслабления, — его ладонь проходит по моему животу и дыхание, приправленное алкоголем, обдаёт моё лицо. Это жестоко. Он сейчас держит свою руку на том месте, где живёт его ребёнок, и ненавидит его в своей голове.

— Прости, я сегодня слишком вымотана событиями. Я… прости, пойду спать, — убираю его руку и выхожу из гостиной.

Мне так больно сейчас. Я не могу сдержать слёз обиды и разрушившейся надежды. Я никогда ему не скажу о нашем ребёнке. И мне следует обдумать, где я могу спрятаться, чтобы он не смог нас найти. Ник не заставит меня отвергнуть то, что я чуть не потеряла. Я не лишу себя любви, которая была между мной и Ником. Его выбор — бесцельное существование, как и раньше. Мой — любить крошечный комочек той радости и счастья, которые он будет для меня символизировать.

Забираюсь в душ, чтобы Ник не увидел моих слёз. Стою под ним и слышу, как открывается дверь. Я не хочу больше даже дотрагиваться до этого мужчины. Не сегодня. Выключаю воду и выхожу из душа, обматываясь полотенцем.

— Мишель, с тобой в порядке? Ты отказала мне, — упрекает меня Николас.

— Нет, со мной ничего не в порядке, Ник. Меня хотят убить, и сегодня я узнала о том, что Лесли тоже мертва. А также я на взводе, и у меня болит каждый сустав в теле. Я отказала тебе, да, это так. Потому что своё здоровье я поставила на первое место. Прости, но я не готова заниматься с тобой сексом сегодня. Я не хочу ни его, ни тебя, ни, вообще, находиться здесь. Я подавлена. А если тебе нужен секс, то, я уверена, Зарина будет счастлива тебя ублажить. Выйди голым на улицу, и она сразу же прибежит к тебе, встанет на колени и будет покладистой нижней, какую ты и искал, — зло цежу я и вхожу в гардеробную, чтобы одеться. Я не хочу спать голой, как раньше. Я не желаю, чтобы хоть что-то касалось меня сейчас, кроме одежды, которая не может меня защитить от боли в сердце.

— Крошка, я же хотел просто немного отвлечь и тебя, и себя. Я не рассчитывал, что ты так воспримешь моё предложение. И мне не нужна Зарина. Мне нужна ты. Я больше не Мастер, Мишель, — раздаётся его голос за спиной.

В том-то и дело, МЫ ему не нужны, а только я, как забава, пока ему не наскучит. Любовь ведь пройдёт когда-нибудь. Азарта такого не будет. Секс приестся, и Ник пойдёт искать другую. И лучше я останусь одна с тем, кого буду любить, чем страдать снова.

Надеваю сорочку и трусики. Поворачиваюсь к Нику и уверенно смотрю в его глаза.

— Пока ты их не найдёшь, вряд ли сможешь меня чем-то отвлечь. Ты обещал защищать меня, но пока делаешь это очень хреново, Николас. Я извиняюсь за то, что не оправдала твоих ожиданий. На самом деле, всё намного глубже, чем ты думаешь. Я обманула тебя. Я хочу детей, потому что уверена, что смогу быть другой. Не такой, как моя мать. Я буду их любить. Я отдам им всю себя. А для тебя это табу. Вот это меня обидело, и я больше не знаю, хочу ли быть с тобой дальше. Обсуждать это я тоже не желаю. Мне достаточно того, что ты сказал. Я не виню тебя в том, что наши интересы разошлись в разные стороны. Я виню себя, что влюбилась не в того мужчину, — пролетаю мимо шокированного моими словами Ника и бросаю взгляд на постель. Не хочу.