50 оттенков блондина

Встретились на ступеньках театра, где она служила в малопонятном качестве. Сразу, с ходу, без слов, стали целоваться «на глазах у изум ленной публики». Потом долго сидели в служебном кафе театра и говорили… Текст был совершенно неважен, мы не могли оторваться друг от друга. Мы стали встречаться. И чем чаще виделись, тем яснее становилось, что это моя женщина, что я не хочу видеть рядом никого другого. Ее глаза светились ответной нежностью. Наши встречи проходили под аккомпанемент песен начинающей звезды Патрисии Каас, на которую, кстати, моя девочка была очень похожа. Однажды, как только мы сделали заказ и официант наконец отошел от столика, она сунула мне в руки маленькую коробочку. В бархатной глубине покоилось небольшое кольцо. Моя подруга прошептала: «Я хочу, чтобы мои дети были похожи только на тебя!»

А потом мы все-таки расстались. Она решила вернуться к прежнему мужчине. Но однажды зазвонил телефон, и она сообщила мне, что беременна. От меня. В этот момент я смотрел на собственное отражение в витрине бутика и, чтобы чем-то занять себя, всерьез решал, стоит ли продолжать делать мелирование и подходит ли мне аромат «Эгоист Платинум». Она беременна? Все изменилось в тот же миг. Мое мелирование оказалось просто крашеными волосами, дорогое серебро на мне превратилось в ненужные побрякушки, да и лицо в стекле казалось уже каким-то не моим. Она сказала, что беременна?

«Ничего личного, просто решила поставить тебя в известность, иначе было бы нечестно». Я остолбенело молчал. Мы и переспали-то в последний раз почти случайно, на прощание… Как говорила одна знакомая стюардесса: «Ни о чем, это вообще про другое». И я почти закричал в трубку: «Я люблю тебя-а!» Я-то думал, что живу – как черновик пишу. Оказалось, уже давно пишу набело! И я, наложивший табу на произнесение этих слов, ибо они уже перестали что-либо для меня значить, вдруг понял, как много могу вложить в эти десять букв. « Я тебя люблю! » – снова закричал я – так громко, чтобы ребенок в ее животе тоже услышал! Всю жизнь уверенный, что умру, как только произойдет зачатие, ибо не смогу быть плохим отцом, а уж хорошим и подавно не получится, я понял, что теперь буду жить вечно, что «нет смерти для меня!». Мы могли прожить долго и счастливо, или она могла превратить мою жизнь в настоящий ад. Меня могли найти мертвым с трубкой в руке и искривленным в улыбке ртом, а она могла издать-таки этот трактат и продать моему телеканалу права на производство сериала! Все эти отдаленные подробности меня мало интересовали. Я решил не думать, что будет потом, и забыть все описанные истории. Вот он – шанс обрести любовь на всю жизнь! А вдруг этот ребенок наконец-то даст мне то, чего не может дать ни одна женщина? Я научу его любить, я ж так долго тренировался… Радужные планы не умещались в голове. Впервые в жизни я был готов выйти из игры, забрав с собой «несгораемую сумму»!

Этот ребенок не родился. Она все-таки решила остаться с бывшим. А я понял, что женщины могут любить не только меня – они могут предпочесть другого. «Я слишком легко тебе достался!» – ответил я ей тогда. Иногда я достаю ее первое и единственное письмо. Я до сих пор люблю его. Мне приятно просто подержать его в руках. Я думаю: какое счастье! Если бы я не работал тогда ведущим, у меня бы даже письма не осталось!

Маленькая женщина

Может быть, я все же сделал некоторых женщин счастливыми, вовремя отойдя на безопасное для них расстояние? С одними из них у меня сохранились дружеские отношения. Другие всячески пытались меня унизить: то стринги у меня торчат из-под джинсов, то волосы ненатурального цвета, то кольцо женское на пальце и т. д. Если я спотыкался о торчавшую из тротуара плитку, мне рекомендовали не шаркать ногами. Если в ванной шум фена и воды заглушали ее голос – делался вывод, что я оглох. Если я не мог рассмотреть водительские права, которые она показывала издали, – ясное дело, слепой. Было обидно. Я не сразу понял: так им легче было пережить потерю: «Мне не достался? Не так уж ты и хорош!» Однако женщины, на которых я так и не женился, счастливо вышли замуж – и в каждой семье родился прекрасный ребенок, что не могло меня не радовать. Еще неизвестно, каких детей женщины могли произвести на свет от меня, а вдруг они оказались бы похожи на остроумного, непутевого и вечно безденежного красавца папашу? Жуть!