50 оттенков боли

Источники жестокости различны; она присуща первобытному человеку. Сострадание по сравнению с ней представляет уже вторичное, последующее явление, чувство, приобретенное позднее. Влечение к борьбе и уничтожению, бывшее преобладающим свойством доисторического человека, более того, являвшееся необходимостью в доисторические времена, далеко еще не атрофировалось. Первоначальный объект его – враг – еще не исчез, и, кроме того, оно получило новые объекты в лице новых культурных представлений, под именем, например, преступника. То, что при этом требуется не простое умерщвление объекта, но еще и муки побежденного, объясняется отчасти чувством господства, власти, которое удовлетворяется этим путем, отчасти беспредельным чувством отмщения. Мы видим, таким образом, что все исторические ужасы, все жестокости находят себе иное объяснение, помимо садизма (возможно, что и последний был замешан в них, но, поскольку он является относительно редким извращением, не следует все объяснять им).

К тому же мы не должны упускать из виду еще один могущественный психический элемент, который и объясняет притягательную силу, оказываемую и в наши дни казнями и т. п. зрелищами; мы говорим о страсти к сильным и необычным ощущениям, к редкому зрелищу, страсти, перед которой у грубых или притупившихся натур умолкает голос сострадания.

Несомненно, однако, существует много лиц, для которых, несмотря на присущее им сильно развитое чувство сострадания или даже благодаря именно ему, все, что связано со смертью и мучениями, имеет таинственную притягательную силу. Эти лица, внутренне сопротивляясь и все же следуя смутному влечению, обнаруживают интерес к такого рода событиям или по крайней мере к изображениям и описаниям подобных зрелищ. И это также еще не садизм, пока здесь не примешивается сознательный половой элемент, хотя и возможно, что смутные нити бессознательной сферы связывают такие явления со скрытой подкладкой садизма.

и) Садизм у женщин.

Садизм – извращение, встречающееся у мужчин, как мы видели, довольно часто, у женщин встречается значительно реже, что объясняется довольно легко. Во-первых, садизм, составным элементом которого является потребность в порабощении другого пола, уже по своей природе представляет патологическое усиление половой особенности мужчин; во-вторых, те могущественные препятствия, которые нужно преодолеть мужчинам для проявления этого чудовищного влечения, понятным образом еще более трудно преодолимы для женщины.

Но, встречаясь редко, женский садизм все же факт установленный и вполне удовлетворительно объясняется уже одним первым составным элементом садистского извращения – именно общей перевозбудимостью двигательной сферы.

Научно прослежены до настоящего времени только два случая.

Наблюдение 35. Женатый господин с многочисленными рубцами от порезов на руках. Относительно происхождения их он дает следующее показание – когда он желает совершить акт совокупления со своей молодой, несколько «нервной», по его словам, женой, она заставляет его предварительно нанести себе порез на руке, и, лишь высосав кровь из раны, приходит в сильное половое возбуждение.

Случай этот воскрешает в памяти распространенную повсеместно легенду о вампирах, возникновение которой, быть может, своим происхождением обязано именно садистским фактам.

Во втором случае садизма у женщин, которым я обязан доктору Моллю из Берлина, наряду с извращенным направлением похоти имеет место, как это мы довольно часто видим, анестезия по отношению к нормальным процессам половой жизни; кроме того, здесь одновременно отмечаются и следы мазохизма.

Наблюдение 36. Госпожа Г. из Г., 26 лет, происходит из семьи, в которой, по ее словам, не было ни нервных, ни психических заболеваний; сама пациентка, однако, представляет резко выраженные симптомы истерии и неврастении. Несмотря на то, что госпожа Г. замужем уже 8 лет и имеет ребенка, она ни разу не обнаруживала того, что может быть выражено словами: «половой аппетит». Получив строго нравственное воспитание, она до замужества оставалась в почти полном неведении тайн половой жизни. Регулы появились на 15-м году и с того времени шли правильно. Существенных аномалий в половых органах, по-видимому, не имеется. Акт совокупления не только не доставляет больной никакого удовольствия, но, наоборот, внушает ей крайнее отвращение, с течением времени усилившееся все более и более. Г. решительно отказывается понимать, как можно считать подобный акт величайшим наслаждением любви, которая, по ее представлениям, является возвышенным чувством, не имеющим ничего общего с низменной похотью. Нужно заметить при этом, что она питает к своему мужу серьезную любовь. Поцелуи его доставляют ей несомненное удовольствие, точнее определить последнее она, однако, не в состоянии. Пациентка во всем остальном производит впечатление вполне разумной женщины, с наклонностями вполне женскими.