50 знаменитых авантюристов

Реставраторы все же были мастерами своего дела, и поначалу речь шла именно о настоящем восстановлении сохранившихся фрагментов древних изображений. Художники даже не представляли себе, что вскоре создадут одну из грандиознейших фальшивок века. Очень бережно, стараясь не повредить старых росписей, по сантиметру смывали они побелку, вскрывая древние слои. Работы выполнялись вполне профессионально, но в конце мастеров ждало горькое разочарование. По-видимому, некогда все стены нефа, столбы и своды Мариенкирхе были покрыты изображениями святых. Но большинство фигур либо погибло совсем, либо сохранилось в таком виде, что воссоздать их первоначальный облик и краски было практически невозможно. В алтарной части храма, в хоре дело обстояло еще хуже. Под позднейшими наслоениями и следами пожара реставраторы обнаружили менее трех процентов частично уцелевших старых фресок. Верхнюю часть хора бригада решила вообще не расчищать: поскольку стены здесь были повреждены сильнее, шансы обнаружить на них работу мастера XIII века практически равнялись нулю.

Единственным достойным выходом из создавшегося положения был отказ от реставрации. Но исполнение заказа обещало не только славу и награды, но и сумму, обеспечивающую не менее трех лет безбедной жизни. Фею не хотелось отказываться от столь заманчивой перспективы, и он решил не упускать этот шанс. Мошенник без труда договорился с Мальскатом, который за минувшие годы изрядно поднаторел в создании фальшивок. За работу по восстановлению фигуры одного святого художнику причиталось 100 марок; за один день при «добросовестной» работе он мог сделать два-три изображения. Возглавлял реставрационные работы церковный советник Бруно Фендрих, лично знавший Фея. С этим чиновником авантюрист провел долгие и плодотворные переговоры: с тех пор работа над фресками Мариенкирхе в течение трех лет шла при закрытых дверях, вход в церковь был строго воспрещен всем, кроме самого Фендриха и нескольких наблюдателей от церковных и правительственных инстанций. Последних Фендрих взял на себя, и они предоставили художникам полную свободу действий. Время от времени кто-нибудь из «реставраторов» распускал по городу слухи то о «новой технологии восстановления росписей», то об использовании «бесподобного фиксатора», который помог вернуть из небытия краски XIII века.

Для создания «старинных» фресок нужны были образцы средневековой живописи. Их поисками занялся Фей, а Мальскат создавал на стенах храма все новые «свободные композиции», сочетавшие в себе остатки подлинной росписи семивековой давности, а также элементы готической и романской живописи разных народов. В алтарной части, где древние фрески практически не сохранились, художник попросту размыл штукатурку и заново написал изображение Девы Марии с благословляющим младенцем Христом на руках и фигуры святых по сторонам.

«Реставрационные» работы, как и планировалось, были окончены в 1951 году – как раз к семисотлетию Мариенкирхе, считающейся одним из древнейших и прекраснейших готических строений Германии. Открытие храма было назначено на второе сентября. На юбилейные торжества со всей страны в Любек съехались высокопоставленные лица и многие видные ученые. Увиденное произвело настоящий фурор, так что руководители местного церковного управления не успевали принимать поздравления. Федеральное ведомство связи организовало выпуск двух специальных марок с изображением нескольких фигур из Любекского храма. Особая доплата к их номинальной стоимости должна была погасить часть расходов на реставрацию. Искусствоведы, приглашенные на торжества, не распознали виртуозной подделки и выпустили статьи и книги, посвященные «спасенным» фрескам церкви Святой Марии. Сам канцлер Германии Аденауэр в присутствии искусствоведов, прибывших по приглашению местных властей со всех концов Европы, заявил, что изображения 21 святого работы неизвестного мастера XIII века являются «сказочным открытием и поистине бесценной сокровищницей чудесно возрожденных шедевров древности».