50 знаменитых бизнесменов XIX – начала XX в.

Рубеж XIX и XX столетий представлял собой эпоху огромного количества больших и малых технических новаций, время технической эйфории, когда казалось, что стоит все электрифицировать и механизировать, и настанет окончательный техногенный рай на Земле. А изобретения сыпались как из рога изобилия: телефон и радио, электрические лампочки и автомобили, граммофоны и киноаппараты.

В 1891 г. Кинг Жиллет устроился на новую работу в компанию «Балтимор Сиал», производившую пробки для закупорки бутылок. Эту работу ему помог получить Уильям Пэйнтер, изобретатель штопора и нескольких типов пробок для пивных бутылок. Последним его изобретением человечество пользуется до сих пор. Это так называемая пробка «краун корк», представляющая собой жестяную крышку с внутренней пробковой прокладкой, закрывающей горлышко бутылки.

С момента первой встречи двух изобретателей у них завязались тесные дружеские отношения, и когда Кинг заезжал по делам службы в Балтимор, то останавливался не в отеле, а в квартире или загородном доме своего нового товарища. Позже Жиллет вспоминал: «Во время таких посещений мы вели долгие увлекательные беседы об его изобретениях. Мистер Пэйнтер был очень интересным собеседником, особенно когда дело касалось близких его сердцу предметов. Он мог часами рассказывать об их свойствах и возможностях и заставлял каждого поверить в то, что сфера их применения не имеет границ.

Однажды он сказал мне слова, которые я помню до сих пор, они, кажется, навсегда застряли в моей голове. Он сказал: “Кинг, ты постоянно изобретаешь что-то абстрактное, почему бы тебе не сконцентрироваться на чем-нибудь, типа «краун корк», вещи, которую, использовав, не жалко выбросить и за которой покупатели будут постоянно приходить в магазины. Каждый, купивший ее однажды, уже не сможет обойтись без нее и будет приносить постоянный доход”. Я ответил: “Очень просто дать такой совет, но уже изобретено огромное количество таких предметов: пробки, иголки, булавки и тому подобное”. Он возразил мне: “Кинг, никто не знает, удастся ли тебе придумать что-либо стоящее, но что тебе стоит попробовать?” Не помню, чтобы мы еще возвращались к этой теме, разве что спустя годы, когда я показал ему модель станка. В то время он был уже болен и отошел от дел. Он тогда сказал: “Кинг, похоже, это настоящее изобретение с огромными возможностями, жаль, что здоровье не позволяет мне помочь тебе, но, что бы ты ни делал, не упусти этот шанс”».

Мысль Пэйнтера Кингу понравилась. От нее веяло новизной. Он давно уже сам пришел к выводу, что пора отбросить амбиции изобретателей прошлых веков, которые претендовали на вечность, и искренне считал, что надо быть проще. Сказано — сделано. Сделано — использовано. Использовано — выброшено. Очень в духе времени. Идеологии и вдохновения хватало, но требовался научный подход. После того памятного совета изобретение нового товара повседневного спроса, с непродолжительным сроком действия стало для Жиллета навязчивой идеей: «Я обдумал почти все потребности человека, все сферы его деятельности, но безрезультатно, пока летом 1895 г., подобно долгожданному ребенку, не родилась идея. Она появилась так естественно, как будто развивалась в моем подсознании и только ждала нужного времени».

Однажды в Бруклине, штат Массачусетс, 40-летний агент по продажам Кинг Кемп Жиллет, успешный распространитель бутылочных пробок нового типа, обреченно приступил к ненавистной процедуре утреннего бритья. Взглянув в зеркало и начав бриться, он тут же обнаружил, что его бритва безнадежно тупа: «Она была не просто тупа, а именно безнадежно. Заточить ее самому мне было не под силу. Нужно было идти к цирюльнику или в точильную мастерскую. Я стоял, растерянно глядя на бритву, и вот тут-то в моей голове и родилась идея. Или картина. Не знаю. Во всяком случае я точно знаю, что в этот миг и родилась жиллетовская бритва. Все происходило быстро, как во сне, и напоминало скорее откровение, чем рациональное размышление».

За считанные секунды в его голове промелькнуло множество вопросов, ответы на них возникали моментально, как будто они были заранее известны. Американские бритвы конца 1890-х гг. почти в точности повторяли, как это ни удивительно, свой древнеегипетский прототип. Они состояли из лезвия, задняя часть которого крепилась к ручке и была намертво впаяна в нее. Идея Жиллета состояла в том, что задняя часть не нужна: «Бритва — это всего лишь тонкая полоска лезвия, а оставшаяся часть служит только для его поддержки. Зачем нужно тратить столько материала и времени на украшение задней части бритвы, когда она не используется в самом процессе бритья? Почему не учитываются издержки на лишнее количество стали и дополнительный труд рабочих, когда можно получить тот же самый результат, используя минимум материала, необходимый, чтобы удержать лезвие.