50 знаменитых бизнесменов

Делегирование этого доверия новому вице-премьеру вскоре позволило Потанину войти в анналы истории предпринимательства, «использовав» общепризнанного гения финансовых схем Дж. Сороса для перехвата у Березовского и Фридмана блокирующего 25-процентного пакета акций телекоммуникационного гиганта АО «Связьинвест» – головного предприятия для 88 региональных телефонных компаний.

Конкурс, конечно, объявили. Но победитель был известен заранее, отчего другие банкиры пришли в ярость. И началась информационная война: Гусинский и Березовский развернули главные калибры (ОРТ и НТВ) и принялись «расстреливать» младореформаторов вместе с Потаниным; газеты публиковали записи неприличных телефонных переговоров – компромат лился потоками. В результате трогательное единство олигархов, возникшее накануне президентских выборов 1996 г., навсегда кануло в прошлое. А «Связьинвест» достался Потанину и стал, по оценке наблюдателей, жемчужиной в его «короне».

Однако вскоре счастливое существование империи «Онэксима» оказалось под угрозой. Причиной тому стали два события: августовский кризис 1998 г. и изменение отношения государства к олигархам. Оставаться банкиром стало немодно, и Владимир поменял свой имидж главы «Онэксимбанка» на имидж руководителя «Интерроса», ставшего к тому времени финансово-промышленной группой. Его стратегия теперь сводилась к приобретению блокирующих пакетов акций перспективных промышленных предприятий и временному нарушению их работы с целью получения над ними в дальнейшем полного контроля.

Продолжилась и традиционная линия увода активов от кредиторов. К примеру, РАО «Норильский никель» вдруг отказалось от прав на разработку месторождения и перевело активы в срочно созданную «Норильскую горную компанию», а наиболее серьезные клиенты «Онэксима» и основные активы были выведены в другую потанинскую финансовую структуру – «Росбанк».

Остальным вкладчикам и кредиторам были предложены схемы реструктуризации задолженностей. Однако схемы – это еще не деньги. Но так или иначе, проблема была решена. А вот с отношением государства к группе «Интеррос» все оказалось значительно сложнее. В околовластных кругах все чаще раздавались голоса о необходимости пересмотра итогов «грабительской приватизации». Свое видение спорных результатов приватизации от имени нового правительства сформулировал премьер М. Касьянов: «Законы, даже если они неправильные, пересматриваться не будут. Но если были нарушения даже этих неправильных законов, то за них государство спросит». И государство действительно спросило: Потанина даже вызвали в Кремль, так как президент решил лично разобраться в скандале по приватизации «Норильского никеля».

Однако олигарх отделался легким испугом и после всех проверок чувствовал себя достаточно уверенно. До такой степени, что спокойно рассуждал о планах на будущее: «В последнее время были продемонстрированы два основных подхода к развитию бизнеса. Ходорковский, например, двинулся в монобизнес. Сконцентрировал все усилия в своей нефтяной компании, привлек туда людей. В этом есть свои преимущества, это должно очень хорошо работать. Но есть и свои недостатки. Если что-нибудь с нефтью происходит, сразу лихорадит все. Мы выбрали прямо противоположный путь – диверсификацию активов. Преимущества понятны: в одном месте плохо, в другом хорошо. Плохо, потому что распыляются силы, тяжелеет команда… Но раз уж мы выбрали эту идеологию, значит, нужно быть действительно диверсифицированной компанией. У нас все-таки вложения сырьевого характера. Высокотехнологичных производств было мало, кроме «Пермских моторов». Есть у нас позиции в оборонке, но это не столько собственность, сколько финансовое участие. А энергомашиностроение – это «хай-тэк», это было интересно».

Потом у «Интерроса» возникли проблемы с нефтяными активами. Причем здесь борьба шла уже не с государством, а с бывшими партнерами, и средства для этого использовались самые разные, вплоть до уголовных. Очень странно выглядели, например, манипуляции с акциями компании «Русиа-Петролеум» – владельца лицензии на разработку Ковыктинского месторождения. Тюменская нефтяная компания, также претендовавшая на эти акции, несмотря на все свои усилия, так ничего и не добилась. Невзирая на судебные решения и запреты судебных приставов, спорный пакет был передан «Росбанку», затем оказался на счетах интерросовской структуры – оффшорной компании «КМИнвест», а потом пропал. Куда – об этом знали только в «Интерросе» и в депозитарии «Росбанка», но говорить не хотели. Как заявлял один из представителей банка, они просто-напросто «спрятали акции до момента окончания скандала».