50 знаменитых загадок истории Украины

Тем временем на свет Божий снова было извлечено основное правило варяжских походов: ограбь и уйди. В 941 году русы высадились на побережье Малой Азии и разграбили окрестности Константинополя. Поход этот, судя по всему, Игорь предпринял потому, что византийцы перестали выплачивать Руси дань, наложенную на них Олегом Вещим. Но подданные василевса сбросили десант в море, а затем сожгли корабли нападавших «греческим огнем» — смесью неизвестного состава на основе нефти. При этом следует сказать, что флот Византии в этот момент находился на Востоке, так что против ратников Игоря были брошены… несколько старых, едва державшихся на воде торговых судов. Победа греков оказалась настолько полной, что в следующем поколении император ромеев использовал ее для увещевания сына Игоря, Святослава: «Отец твой… презрев клятвенный договор, приплыл к столице нашей с огромным войском на 10 000 судов, а к Киммерийскому Боспору[6] прибыл едва лишь с десятком лодок, сам став вестником своей беды».

В 941–944 годах русы предприняли ряд не слишком удачных походов в Крым. По новым условиям мира с Византией (уже не столь выгодным для Древнерусской державы, как договор, составленный при участии Олега Вещего), в 944 году Клев должен был начать обеспечивать выдачу подорожных (!!!) всем, кто собирался в Константинополь торговать или наниматься там в армию. Такой поворот событий устраивал далеко не всех. Власти быстро нашли управу на особо буйные головы, начав ссылать несогласных в Тмутаракань, которая быстро превратилась в некий аналог Запорожской Сечи. Власть в этом городе взял еще один Хельг-Олег, согласно летописи, человек княжеской крови. Его новые подданные с воодушевлением грабили находившийся по соседству Самкрец, населенный греками и пребывавший в подчинении у хазар. Так что кагану пришлось довольно долго воевать с неприятным «соседом», вынудив Олега в конце концов убраться прочь из Тмутаракани.

Все эти авантюры резко изменили настроение византийских верхов, заставив их уразуметь, что русы — это народ, с которым выгодно торговать, но против которого следует принимать меры безопасности. Исходя из этого, византийский император всерьез озаботился налаживанием связей с половцами, надеясь, что те, побуждаемые щедрыми дарами, изрядно попортят кровь как Игоревым подданным, так и туркам, тем самым заставив упомянутые державы забыть о Византии.

В 944 году (историки полагают, что речь должна идти о 942–943 годах) киевский правитель наконец начал проявлять признаки вменяемости: нанял новые отряды варягов с севера, провел мобилизацию среди славянских племен, заключил военный союз с печенегами (ранее Игорь заключал с ними мир дважды — в 915 и 920 годах). Затем объединенная армия двинулась морем и сушей на Константинополь. Но эффект неожиданности не удался: о походе русов сообщили херсониты и болгары. В итоге на Дунае армию Игоря встретили послы греков, которые предложили отступного. Собравшаяся на совет дружина приняла этот «бескорыстный дар» и возвратилась в Клев. А половцы, рвущиеся в драку, были потихоньку натравлены Игорем на болгар.

Интересно, что историки полагают, будто данный поход на Византию был вовсе не войной, а… полномасштабной ее имитацией, направленной на восстановление торговых отношений с греками. Возглавлял войско даже не сам князь, которому после авантюры 941 года киевляне уже не особо доверяли, а его воевода Свенельд (данный пост этот человек занимал в дальнейшем как при Ольге, так и при ее сыне Святославе). Армия отправилась «на завоевание» по земле, а сопровождавший ее флот только выдавался за боевой. На самом деле, сотни судов везли… четырехлетние торговые запасы! Так что руководителям сей авантюры в обязанность вменялось отнюдь не разорение Константинополя, а обеспечение доступа на его рынки русских товаров. Именно по этой причине дружина с такой легкостью согласилась на ведение переговоров с противником. Ведь даже подарков, предложенных византийцами, на всех не хватило. Если бы Свенельд и его подручные пошли на заключение мира только ради этих жалких крох, они бы откровенно опозорились, превратившись из уважаемых конунгов в банду трусов, недостойных уважения своего же брата-варяга. О том, что данный поход изначально задумывался Игорем и его окружением как откровенная «липа», говорит и тот факт, что настоящие рубаки — тмутараканские русы Хельга-Олега — в нем участия не принимали, предпочитая воевать на Каспии.