50 знаменитых загадок истории Украины

Особенностью и, пожалуй, главной загадкой этого могильника является захоронение здесь младенческих черепов без ритуального инвентаря. Предположение о ритуальном характере Бабиной горы и наличие младенческих захоронений в некрополе заставляют нас вспомнить слова средневековых писателей о древних языческих жертвоприношениях. Наиболее смелые исследователи утверждают, что есть прямая связь между ритуальным убийством детей и культом мрачной хтонической[2] богини Гекаты. Эта греческая богиня является аналогом славянской Макоши.

Таким образом, в излучине Днепра располагался один из наиболее древних религиозных центров. Верховное мужское божество в нем было представлено самим Трахтемировским городищем, а женское — Бабиной горой, находящейся рядом с ним. Этот сакральный комплекс должен был быть общим для всей области скифов — борисфенито (по определению Геродота) — от устья Десны до Ворсклы.

О Трахтемировском городище есть еще одна легенда. Говорят, оно периодически исчезает и появляется вновь. Правда, по уточненным сведениям, эта мистическая особенность характерна не для городища, а для Трахтемировского монастыря. Так или иначе, пока еще ни ученые, ни журналисты нигде подобных фактов не отмечали и не фиксировали.

Говоря о культовых местах языческого поклонения и об их зашифрованном значении, нужно вспомнить и милоградскую культуру невров. Она в значительной своей части находилась в наиболее болотистой области Восточной Европы — в Припятских болотах. Недаром те славянские племена, которые обитали здесь, получили у соседей собирательное наименование «дреговичей», т. е. «болотников» (от белорусско-литовского «дрыгва» — болото). По своему уровню милоградская культура гораздо примитивнее, чем лесостепная скол отекая.

Невры в описании Геродота тоже выглядят достаточно диким народом, живущим на самом краю обитаемых земель: «Над ализонами живут скифы-пахари (сколоты), которые сеют хлеб не для собственного потребления, а для продажи. Выше (севернее) этих живут невры, а над неврами — земля, обращенная к северному ветру, на всем известном нам протяжении безлюдна». Геродоту сообщили, что невры были вынуждены (примерно в VI веке до н. э.) вселиться в страну будинов (юхновская культура) из-за каких-то змей, наполнивших их страну.

И наконец, остается ряд вопросов, ответить на которые весьма нелегко в связи с недостаточной изученностью болотных городищ, — как возникал сам замысел создания подобных сооружений, как толковать языческую сущность этого культа. Здесь можно исходить только из самых общих положений.

Во-первых, несомненна связь с культом воды и подводно-подземным «нижним миром». Он лучше всего выражен самим болотом с его неизведанными и недоступными глубинами, болотными огнями, коварством болотной зелени и трясин, зловредностью болотных лихорадок. Святилищу на болоте придавалась идеально круглая форма. Во-вторых, вполне возможно, что здесь мыслилась модель видимой земли, правильный круг горизонта-кругозора, в противоположность стихии воды. Есть предположение, что болотные городища (иногда насыпные, искусственно сделанные людьми) могли быть посвящены хозяину этого нижнего мира.

Таким образом, попытка даже поверхностного анализа некоторых культовых языческих мест приводит к пониманию: каждое из них имеет несколько значений. И какое из них истинное, мы можем только предполагать. Но учитывая древность «исходного материала», вряд ли кто-то кого-то попрекнет за избыточное проявление фантазии и демонстрацию чрезмерно богатого воображения…

Загадочный скифский город Гелон, или О чем не знал Геродот

Первым ученым-путешественником древнего мира, который совершил путешествия по всем известным в его время землям и оставил их описание, был древнегреческий историк Геродот (484–406 гг. до н. э.), прозванный «отцом истории». Изгнанный из Фракии, он оказался на острове Самосе, откуда и начал свои путешествия: сначала в Египет, затем в Вавилон, Персию, по греческим городам-полисам на берегу Малой Азии, на Балканский полуостров, в Колхиду, Междуречье, таинственную Скифию. Именно «История» Геродота является для историков, и в частности для скифологов, важнейшим источником информации. Но некоторые сведения, изложенные в трудах Геродота, настолько запутаны и противоречивы, что отдельные загадки становятся для историков и археологов еще «загадочнее».