50 знаменитых звездных пар

В этот момент в Париж приехал Нельсон Алгрен и поставил перед любовницей дилемму – он или Сартр. После долгих, мучительных сомнений Симона сделала свой выбор. Она осталась с мужем, поскольку не могла «предать общие идеалы». Но это означало и потерю единственной надежды на новую любовь и освобождение. Когда-то они вместе придумали эту спасительную формулу, но с годами она превратилась в аксиому. Каждый из супругов достиг своей цели. Симона написала десятки книг, Жан Поль в 1964 г. был удостоен Нобелевской премии по литературе «за богатое идеями, пронизанное духом свободы и поисками истины творчество, оказавшее огромное влияние на наше время». Сославшись на то, что он «не желает, чтобы его превращали в общественный институт», и опасаясь, что статус нобелевского лауреата только помешает его радикальной политической деятельности, Сартр от премии отказался.

В 1965 г., когда писателю уже исполнилось шестьдесят, а его союзу с женой – 36 лет, он нанес ей последнюю душевную травму, удочерив свою 17-летнюю алжирскую любовницу Арлетт эль-Каим. Той грозила депортация из страны, а Сартр не желал с ней расставаться. К негодованию Симоны, эта, по ее словам, беспардонная девица осмеливалась не пускать ее в дом собственного мужа. Старый ловелас никак не мог обойтись без женского общества: «Главная причина, по которой я окружаю себя женщинами, заключается в том, что я предпочитаю их общество мужской компании. Мужчины обычно нагоняют на меня скуку». И все же он по-прежнему нуждался в преданной супруге, которая оставалась единственным человеком, кто понимал его идеи даже лучше его самого.

Во второй половине 1960-х гг. он больше занимался политикой, чем литературой. С усердием, достойным лучшего применения, Жан Поль стремился восстановить «доброе имя социализма». Он много путешествовал, активно выступал против классового и национального угнетения, отстаивал права ультралевых групп, участвовал в студенческих бунтах в Париже. Решительно осуждая американское военное вмешательство во Вьетнаме, Сартр принял активное участие в организованной Бертраном Расселом антивоенной комиссии, обвинившей США в военных преступлениях. Он горячо поддержал китайские преобразования, кубинскую революцию, однако в дальнейшем разочаровался в политике этих стран.

После советского вторжения в Чехословакию в 1968 г. Сартр поддерживал различные левоэкстремистские группировки, был редактором маоистского журнала «Дело народа», подвергал критике коммунистические партии за «оппортунизм», стал одним из основателей и главным редактором леворадикальной газеты «Либерасьон». В 1974 г. вышла его книга «Бунт – дело правое».

В последние годы жизни Сартр почти ослеп из-за глаукомы. Писать он больше не мог, но от активной жизни не отошел: давал многочисленные интервью, обсуждал политические события с друзьями, слушал музыку, просил жену читать ему вслух. Правда, в то же время он пристрастился к алкоголю, которым его снабжали молодые поклонницы, что, конечно же, не могло не раздражать Симону.

Когда 15 апреля 1980 г. Сартра не стало, официальной церемонии похорон не было. Незадолго до смерти писатель сам попросил об этом, испытывая отвращение к пафосу парадных некрологов и эпитафий. За гробом шли самые близкие. Однако по мере того как похоронная процессия двигалась по городу, к ней стихийно присоединились 50 тысяч парижан. Газета «Монд» написала: «Ни один французский интеллектуал XX в., ни один лауреат Нобелевской премии не оказал такого глубокого, длительного и всеобъемлющего влияния на общественную мысль, как Сартр».

Симона де Бовуар на шесть лет пережила своего неверного, но любимого друга и скончалась почти в один день с ним, 14 апреля. Соединенные непостижимыми узами в мире земном, они и похоронены рядом – в совместной могиле на монпарнасском кладбище в Париже. Их необычная супружеская жизнь оказалась долгой, а путь к своим идеалам – извилистым и нередко запутанным. Но ведь они никогда и не помышляли о простоте и ясности своих путей ни в творчестве, ни в любви.

Место последнего упокоения писателей сейчас менее посещаемо, чем могилы шансонье и поп-музыкантов. Однако здесь есть знаки любви и признательности – на надгробной плите Сартра и де Бовуар всегда лежат красные гвоздики и камушки, похожие на гальку, подобранную на морском берегу.

ФРЭНК СИНАТРА И АВА ГАРДНЕР