500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора

— Конечно. Причем, до 24 февраля 2022 года мы даже изредка общались. Кто-то у меня дома был, кто-то знает мою маму, жену. Я их спрашиваю: «Ну как так, мы же в вместе в войнушку когда-то играли, знали, что фашисты — это враг. А теперь вы в одном строю с ними». Мы, говорят, у себя сами разберемся, вы только к нам не лезьте, у нас к вам претензий нет, это все политика. Видно, что за эти девять лет они очень поменялись. Сейчас, конечно, все связи уже оборваны.

— А наши люди за минувший год поменялись?

— Когда я пришел, бойцы сюда приезжали на короткий промежуток времени. Они не успевают понять, в чем смысл военного дела, а им уже надо увольняться. А сейчас пришли мобилизованные, и они понимают, что здесь до какого-то Рубикона. И основное изменение как раз в том, что они учатся, совершенствуются и понимают, что от их работы зависит в целом победа. Это уже не временщики, а те, с кем мы пойдем до победного конца.

2 апреля 2023. Двадцать лет до встречи с судьбой

Жизнь командира штурмового отряда «Шторм» Ивановской десантной дивизии — готовый сценарий для сериала. О том, как человек всю жизнь хотел служить Родине, но обстоятельства сложились так, что своего часа капитан ВДВ ждал 20 лет. В середине восьмидесятых окончил Рязанское воздушно-десантное училище, писал рапорт на Афганистан — не пустили. После развала Союза в 1992 году перспективный молодой капитан был уволен по сокращению штатов. А дальше — типичная для того времени история офицера, который не востребован своим государством.

Служба безопасности в крупной компании, попытка построить свой бизнес и вести его честно, «терки» с новыми «хозяевами жизни», которые могли закончиться плачевно… Сергей, назовем его так, вынужденно эмигрировал в одну из стран Западной Европы. Подтвердил свои профессиональные навыки, полученные в десантном училище, работал промышленным подрывником, спасателем, параллельно получил гражданство, открыл свой строительный бизнес и долгих 20 лет жил за границей, построив новую обеспеченную жизнь.

А потом бросил ее ради того, чтобы жить в блиндажах в лесах на Сватовском рубеже и со своим штурмовым отрядом двигаться вперед, к победе.

— Зачем тебе это надо было? — спрашиваю уже не юного капитана в сосновой роще под Кременной. — Другой бы обиделся на государство, которое так с ним обошлось…

— У меня корни луганские. Дед жил здесь, и после 1945 года на Западной Украине отлавливал бандеровцев, наводил там порядок. Так что у меня сомнений не было, что это моя битва…

— Сложно было перевернуть жизнь с ног на голову?

— Абсолютно нет. Здесь, наверное, надо исходить из того, что делает тебя гражданином своей страны, коим я не переставал быть ни на секунду. Это когда ты готов биться за нее и умереть. Это определяет Родину, определяет жизненные принципы. Где ты живешь, не всегда важно. Главное, где твои корни, кем ты себя ощущаешь в жизни. Я как раз русский, россиянин.

— Многим пришлось пожертвовать?

— Все бизнесы, которые были, пришлось передать в управление. И это оказалось не очень успешным решением. Что-то заморозил, но это неважно. У меня есть один родственник, который болеет и требует постоянного ухода. Вот это было непростое решение. Но все с пониманием отнеслись, мне кажется.

— Какое в западном мире представление о том, что здесь происходит?

— Там все делятся на два типа диванных экспертов. Одни все-таки правильно говорят, что всю эту фашистскую идеологию пора закрывать, пора что-то менять. Другие считают, что никогда Россия не будет частью западного мира…

— И с ней надо кончать?

— Да. В эмигрантской среде, где я так или иначе крутился, чаще так думают.

— А коренные?

— Они интересуются этим конфликтом крайне мало. Их больше волнует, как это на их кошелек повлияет, на уклад жизни, на возможность путешествовать. Абсолютно мещанская история.

— 20 лет все-таки долгий перерыв. Сразу адаптировался? Это то, чему тебя учили в Советском Союзе?

— И да и нет. Нынешний конфликт во многом напоминает Великую Отечественную. В том смысле, что все работает во взаимосвязи. Нет отдельно десантников, пехотинцев, летчиков. Только комплексный вариант. Четкий общевойсковой бой, беспилотники, управление, все в связке. И это тяжелее, чем все, что было раньше.

— Мне периодически пишут наши соотечественники из-за рубежа, которые вроде и хотят приехать на СВО, но не могут решиться. Что бы ты им сказал?