500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора

Еще в 2014 году я сделал то, чего репортер, как учат на журфаках, делать не должен во имя объективности, воспарения над схваткой и прочих высокопарных принципов, — я выбрал сторону. Сторону Русского мира, близких мне ментально и культурно людей, таких же русских, как и мы с вами. И я не собирался играть в напускную объективность. Потому что и за моей спиной стояли Андрюха Стенин, Толя Клян, Антон Волошин, Игорь Корнелюк. Все, кто не дожил…

Эти смутные мысли роились в голове, когда я подъезжал к Донецку, бурлившему в ожидании избавления. Но оно не пришло ни в тот день, ни на следующий, ни через месяц. Многие надежды той незабываемой ночи сегодня кажутся невыносимо наивными. За полтора года мы узнали много нового — и не всегда приятного — о нашей стране, армии, о себе. Простодушие переплавлялось в цинизм, мечты — в разочарования, страхи — в усталость. Понимание, что легкой победы не будет, приходило не сразу.

И приходило очень болезненно для многих. Я в их числе.

Поэтому взгляд от первого лица будет чередоваться в этой книге со свидетельствами тех, кто волею судеб оказывался в самом пекле войны. Но у меня и сегодня нет ответа на вопрос: где оно самое? Донецк? Лисичанск? Кременная? Артемовск?

Путеводитель по этой книге — флажки на карте боевых действий. Судьбы знаменитых и безымянных героев. Зарубки в памяти военкора.

500 дней поражений и побед.

Как быстро они пролетели…

Донецкая Народная Республика

1 день

24 февраля 2022. Первый день

«Кого не успел поздравить с 23 февраля — поздравляю с 24-м», — все-таки донецкий юмор со здоровой долей цинизма — штука особенная. Даже в самые страшные дни «активной фазы» дончане не теряли присутствия духа и шутили. Горько, с тенью обиды, но смешно ровно так, как может быть только на войне. Вне ее такой юмор не только не поймут, но даже осудят. Потому что не смогут понять облегчения людей, когда они понимают, что их страдания не только заканчиваются, но и будут отомщены.

— За восемь лет задолбала уже Украина, надо ее до Львова освобождать и полностью очищать от нечисти, — говорит житель Донецка Николай. — Прям настроение поднялось. Столько лет терпеть, ну сколько можно. У меня сестра на той стороне, в Авдеевке. Не могу туда дозвониться.

— А сестра хочет, чтобы город освободили?

— Да они все там хотят. Там уже всех задолбали этим нацизмом.

С утра город слушает тяжелую музыку войны. Гаубицы, минометы, «Грады» — бахает так, словно это 14-й год. Только бахает однообразно, в основном — «минусами», как здесь называют исходящие выстрелы, по противнику. Силы ДНР перешли в контрнаступление, пытаясь прорвать линию обороны. На юго-западном фронте это удалось: по направлению к Волновахе Народная милиция при поддержке артиллерии Вооруженных сил России продвинулась почти на семь километров. ВСУ упирались под поселком Петровское, но в итоге ретировались. 14 бойцов предпочли сдаться в плен. По окончании боевых действий их должны отпустить.

Столица же всей той военной суеты словно и не замечает. Никто не ломится в магазины закупать гречку и туалетную бумагу. Не стоит в очередях на заправках. Не запасается водой. Отбоялись.

— Мы с Путиловки, нам тоже было очень страшно и в 14-м, и в 15-м годах, — признается мне Людмила у площади Ленина. — Сын воюет — товарищ капитан. Внук — товарищ майор. Так что мы рады, что наконец будет нам свобода.

— А с той стороной созваниваетесь? Краматорск, Мариуполь?

— Они уже там молятся — поскорей бы. Рассказывают правду, что мы о них думаем, нам говорить запрещено. Поэтому мы так рады.