500 дней поражений и побед. Хроника СВО глазами военкора

«…Что еще терять, что еще могут отнять у меня на шестой день моего персонального ада в Песках, в километре от первой улицы Донецка? Тела тех, кто был мне дороже родни, валяются на жаре в раздолбанных 152-миллиметровым калибром окопах. 6500 снарядов на гребаную деревню меньше чем за сутки.

— Нет, я не скулю.

С нашей стороны работают два миномета калибром 82 и 120 миллиметров. Иногда просыпаются и «чихают» в сторону Донецка два ствола артиллерии. Мы почти не отвечаем. Контрбатарейный огонь отсутствует от слова совсем, враг без каких-либо проблем для себя кладет артснаряд в наши окопы, разбирает очень прочные бетонные позиции за десятки минут, без паузы и минимального отдыха продавливая нашу линию обороны.

Позавчера она сломалась, и полились рекой двухсотые/трехсотые (убитые и раненые на армейском языке. — Авт.). Я не буду публиковать никакую статистику, это в нашей стране запрещено, но вы даже не представляете количество потерь.

— Это долбаная мясорубка, где батальон просто своими телами сдерживает нашествие.

— Вы точно желали правду? Вот она, голая правда. Едет резерв на позицию закрывать прорыв собой, а через 5 минут из 15 человек целым остается один.

Везли трехсотого. Он всю дорогу кричал: «Где поддержка? Где артиллерия? Почему нас бросили? Почему нас никто не прикрыл?»

Я не знаю, друг, почему нас никто не прикрыл… Он кричит, а мне стыдно, что я до сих пор цел и невредим, только пару раз серьезно оглушило.

Проблевался, извините, и снова в строю.

— Все резервы раздолбаны, техника пылает, враг подходит и без проблем занимает наши позиции после очередного шквала арты.

Прямо сейчас мы теряем Пески, все человеческие и материальные наши возможности исчерпаны.

— Денис из Мариуполя, говоривший мне «ну я Арестовичу верю, мы скоро все вернем обратно», мертв. Его тело мы до сих пор не забрали. На развалинах Песок он лежит, раскинув руки, и его взгляд застыл.

Я верю, что все-таки выжил Димка. Потому что он не мог умереть, только вернувшись из госпиталя, только сделав предложение своей девушке. Дурацкая надежда.

— Знаю, мое государство не любит мысли вслух. Но мне не оставили выбора среди арестовщины. Должна звучать правда, а не разговоры на кухне шепотом.

— Не удивлюсь, если уже сегодня скажут: «Агент Кремля Сирожа разболтал о гениальном плане победы на Донецком фронте, повесим его на Миротворец».

Бейте в набат, разбитые колокола, пока мы закрываем телами Пески».

Письмо с той стороны фронта, конечно, требует пояснений. Украинский солдат говорит, что им не хватает пушек. Тем не менее Донецк продолжают обстреливать, заваливать реактивными снарядами с минами «Лепесток» (на которых рвутся мирные горожане). Правда же в том, что за полгода основной профессиональный костяк украинской армии выбит. На передовой по большей части — мобилизованные резервисты, собранные с улиц и пляжей. Многие — с Западной Украины. И у них нет ни навыков, ни мотивации воевать.

Мужской разговор

Но это не значит, что Украина не огрызается. Ее войска пытались контратаковать под Артемовском. Тремя батальонами с поддержкой танков, артиллерии пошли на село Покровское. И за один день тут погибло более 360 украинских военных, столкнувшись с оборонительной стеной ЧВК «Вагнер» и союзных войск. А дальше… Дальше остатки украинских батальонов гнали так, что они потеряли 6 танков, 4 БТР, БМП и 2 беспилотника «Фурия».

Что касается перевеса России в артиллерии, во многом его создал сам Киев. Зеленский перекинул часть пушек с Донбасса на Херсон: там он планирует наступление, о котором знает уже весь мир. При этом Зеленский заявил, что Украина не может переломить преимущество России в артиллерии и живой силе на Донбассе.