500 миль до тебя

Лиссе всегда нравилась Валери Мнотсе, начальница отдела кадров. Для Лиссы она стала и подругой, и наставницей. Именно Валери горячо поддержала ее выбор, в то время как многие считали работу патронажной сестры второсортной, абсолютно неперспективной с точки зрения карьеры. Валери понимала Лиссу. Осознавала, как важно наладить связь между больницей и пациентами. Чем больше медицинской помощи больные получают на дому, тем реже их снова госпитализируют почти сразу после выписки. А ведь иной раз дело заканчивается «скорой» только из-за того, что люди теряются в бюрократических лабиринтах и даже при самых серьезных симптомах не могут записаться на прием к врачу общей практики.

Но сегодня утром Валери была настроена серьезно и даже мрачно.

– В Лондоне работа у медиков непростая, – издалека начала она.

Лисса уже собиралась выпалить, что не страдает от профессионального выгорания. С ней все в порядке, она хорошая медсестра, и это объективный факт… Но почему-то слова не шли с языка: ни эти, ни какие-либо другие. Лисса почувствовала, как на глаза опять наворачиваются слезы.

Нет, при Валери плакать нельзя. Другой такой собранной и педантичной женщины Лисса не встречала. Она должна быть сильной. Решив стать медсестрой и поступив учиться в колледж, Лисса пошла на конфликт с семьей. Она всего добилась сама. Работала в отделениях, куда каких только пациентов не привозили. Более тяжелой медицинской работы нет во всей стране – а может, и во всей Европе. Ничего, Лисса сможет. Она справится. Наверное…

– Плакать – это совершенно нормально, – произнесла Валери, пододвигая посетительнице коробку бумажных салфеток.

Лисса чувствовала, как по щекам катились слезы, и злилась на себя. Нельзя показывать слабость, иначе ее куда-нибудь переведут – точно переведут!

Она медленно кивнула.

Валери потянулась к телефону:

– Пригласите Хуана. Спасибо.

В кабинет вошел миниатюрный худощавый мужчина. Лисса встречала его в коридорах больницы. Сохраняя на лице нейтральное выражение, Хуан вежливо кивнул ей.

Внезапно Лисса запаниковала:

– В чем дело? Меня увольняют?

– Нет, – покачала головой Валери. – Будь у нас достаточно персонала, мы отправили бы вас в отпуск.

– Мне не нужен отпуск! Со мной все нормально!

– Мы решили, что вам пойдет на пользу смена масштаба, – мягко прибавил Хуан.

– Что мне пойдет на пользу?

– Мы хотим, чтобы вы кое с кем пообщались, – продолжил он. – А потому прикрепили вас к специалисту из отделения гигиены труда. Кроме того…

– Пожалуй, вам не мешало бы сбавить обороты, – подхватила эстафету Валери. – Всего на три месяца. Дадим вам время перевести дух, переосмыслить свой подход к работе.

– Эта программа очень эффективная, – заверил Хуан. – Для нас важно не потерять такой кадр. Вы же понимаете, что мы вас очень ценим.

И он вручил Лиссе брошюру с красивыми фотографиями холмов, полей и заката над пастбищем, где паслись коровы.

– Это еще что? – мрачно поинтересовалась девушка.

– Просто один из вариантов. Мы принимаем сельских медиков, желающих повысить квалификацию, а на их место отправляем наших сотрудников. Это как программа по обмену в университетах.

– Но я же не студентка!

– Программа чрезвычайно полезна и для той, и для другой стороны, – заявил Хуан.

– Лисса, очень советую обдумать этот вопрос со всей серьезностью, – произнесла Валери тоном, не терпящим возражений.

Глава 14

Айли уверенно шла на поправку. Кормак регулярно звонил в лондонскую больницу, сообщая новости. Операции по пересадке органов проводятся в условиях строжайшей секретности, поэтому о подробностях Кормак даже не спрашивал, хотя и понимал, что смерть здорового пятнадцатилетнего мальчишки могла произойти только в результате страшной трагедии. Вместо этого со всей отстраненностью, возможной в подобной ситуации, Кормак докладывал, что пациентка К. благополучно перенесла операцию и проходит лечение в отделении интенсивной терапии. Прогноз хороший, – может быть, даже очень хороший – и все идет в точности так, как следует.

В трубке повисла пауза.

– Вы ведь патронажный медбрат, верно? – уточнил мужчина на том конце провода. Судя по звукам, он что-то печатал на клавиатуре.

– Ну да… – настороженно отозвался Кормак.

– Кормак Макферсон?

– Он самый.

– Я сейчас читаю вашу анкету, которую мне прислали из отдела кадров.

– Вот как? – сразу насторожился Кормак.

– Вижу, вы не всегда работали в патронажной службе? Верно?

Повисла долгая пауза. Такого допроса Макферсон не ожидал.

– Да. Раньше я был военным фельдшером. А что?

– Слышали о программе обмена?

– О чем?

– Трехмесячная программа обмена. Шанс повысить квалификацию. У нас тут как раз открылась вакансия.

– В Лондон не поеду!

– Смысл программы в том, чтобы люди получили разносторонний опыт. Полагаю, будучи медработником в провинции, вы занимались всем понемногу, а у нас сможете получить специализацию. А ваша лондонская коллега – наоборот.

– Так прямо и скажите: ищете, куда бы сплавить своих ребят с нервным срывом, – дерзко ответил Кормак.

Если он живет в провинции, это еще не значит, что он деревенский дурачок. В трубке послышался смешок.