Читаем 500 великих путешествий полностью

В мае 1765 г. три судна, специально построенные для плавания в ледовой обстановке, под командованием Чичагова вышли из Колы на север. В начале августа они, находясь северо-западнее Шпицбергена, достигли 80º26′ с. ш. Вопреки мнению Ломоносова, вместо открытого моря экспедицию здесь ждали тяжелые льды. Пришлось ложиться на обратный курс… В 1766 г. Чичагов повторил попытку, но лишь немного улучшил свой прошлогодний результат – продвинулся до 80º30′ с. ш., но опять вынужден был отступить перед сплошными ледовыми полями… Задача, поставленная Ломоносовым, оказалась невыполнима. Как оказалось впоследствии, маршрут Северо-Восточного прохода лежал не в высоких широтах, а гораздо южнее, вдоль побережья Сибири.

Тайна острова Котельный

В 1808 г. в Якутск прибыла экспедиция М. Геденштрома, которой предстояло исследовать недавно открытые Новосибирские острова. 4 февраля 1809 г. Геденштром уже был в Усть-Янске, где познакомился с местным промышленником Яковом Санниковым. Это был смелый и любознательный человек, вся жизнь которого прошла в странствиях по бескрайним просторам Севера. В 1800 г. Санников перешел с материка на остров Столбовой, а через 5 лет первым ступил на неизвестную землю, которая позже получила название острова Фаддеевского. Затем при участии Санникова была открыта «Большая земля», получившая название Новой Сибири; вскоре стало ясно, что это не материк, а просто группа островов.

2 марта 1810 г. экспедиция Геденштрома направилась на север. К ней присоединился и Яков Санников. Путешественники на нартах перешли в устье Индигирки, а оттуда – на восточный берег Новой Сибири. Санников пересек Новую Сибирь с юга на север. Осенью 1810 г. на острове Котельном, на его северо-западном берегу, путешественник нашел старую могилу. Рядом с ней лежали узкие нарты. На могиле был поставлен небольшой деревянный крест, на котором виднелась неразборчиво вырезанная надпись. Возле креста лежали копья и две железные стрелы. Недалеко от могилы Санников обнаружил четырехугольное зимовье. Характер постройки говорил о том, что она срублена русскими людьми. А с берега острова Котельный, далеко на северо-западе, примерно в 70 верстах, Санников увидел «высокие каменные горы»…

На основании этого рассказа Санникова Геденштром обозначил в верхнем правом углу своей карты берег неведомой суши, на которой написал: «Земля, виденная Санниковым». Геденштром полагал, что виденный Санниковым берег соединяется с Америкой. Между тем Санников продолжал исследовать берега острова Котельного. В глубинных его районах путешественники нашли «в великом множестве» кости быков, лошадей, буйволов и овец. Значит, в древности на Новосибирских островах был более мягкий климат! Санников обнаружил также «многие признаки» жилищ юкагиров, которые, согласно преданию, бежали на какие-то северные острова от эпидемии оспы 150 лет назад. В устье реки Царевой путешественник нашел ветхое днище судна, сделанное из соснового и кедрового дерева. Швы его были проконопачены смоленой мочалой. А на западном берегу путешественники встретили китовые кости. Это, как писал Геденштром, доказывало, что «от Котельного острова к северу простирается беспрепятственно обширный Ледовитый океан, не покрывающийся льдом, как Ледовитое море при матерой земле Сибири, где никогда китов или костей их не видывали».

15 января 1812 г. Яков Санников вернулся в Иркутск. На этом завершились первые поиски Северного континента, предпринятые Россией в начале XIX в. Авторитет Санникова был высок: всем было известно, что им еще раньше были сделаны крупные географические открытия, что придавало его сообщениям большую убедительность. «Землю Санникова» искали более 100 лет, лишь в 1930-х гг. было окончательно доказано, что такой земли нет. Вероятно, Санников видел «ледяной остров».

Через Берингов пролив

Задача отыскать Северо-Восточный проход была поставлена русским правительством перед экспедицией М.Н. Васильева, отправившейся в начале июля 1819 г. вокруг Африки в Тихий океан на двух шлюпах – «Открытие» и «Благонамеренный». В середине мая 1820 г. в Тихом океане корабли расстались: Васильев на «Открытии» пошел в Петропавловск, а «Благонамеренный» под командой Г. Шишмарева – к острову Уналашка (Алеутские острова). Соединились они вновь в залива Коцебу в середине июля того же года. Отсюда оба корабля двинулись на север, но тихоходный «Благонамеренный» по пути отстал, в то время как Васильев на «Открытии» дошел до 71º 06′ с. ш. Дальнейшему продвижению к север помешали сплошные льды. На обратном пути корабли зашли в Петропавловск, а в ноябре прибыли в Сан-Франциско.


Реверс юбилейной монеты, посвященной шлюпам «Открытие» и «Благонамеренный», 1819 г.


Перейти на страницу:

Все книги серии 500 великих

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука