Читаем 500 великих путешествий полностью

Бекетов спустился по Шилке до ее слияния с Ононом и первым из европейцев прошел из Забайкалья на Амур. Пройдя по течению Амура до устья Зеи (900 км), его отряд соединился с казаками Онуфрия Степанова, назначенного «приказным человеком Даурской земли». Объединенный отряд, насчитывавший около 500 человек, зимовал в Кумарском остроге, поставленном Хабаровым примерно в 250 километрах выше устья Зеи. В марте 1655 г. острог окружила большая толпа маньчжур – около 1000 человек. Осада длилась около трех недель – до 15 апреля, прежде чем казакам удалось отбиться. Объединенные отряды Степанова и Бекетова двинулись вниз по Амуру. Где-то неподалеку от его устья они срубили еще один острог, где остались на вторую зимовку. Весной 1656 г. Степанов со своими людьми ушел на реку Уссури (позже он и большая часть его отряда погибла в схватке с маньчжурами). Бекетов же со своими казаками в августе 1656 г. двинулся вверх по Амуру и через Нерчинск вернулся в Енисейск. Впервые в истории Амур был пройден почти на всем его протяжении, от слияния Шилки и Аргуни и почти до устья (2824 километра).

Путешествие ученого грека в Китай

В 1675 г. из Москвы в Пекин выехало посольство во главе с Николаем Спафарием-Милеску, ученым греком из Молдавии, находившимся на русской службе. На протяжении всего пути Спафарий вел подробные записи. Его интересовало буквально все: географические особенности, природа, быт местного населения тех областей, через которые он проезжал. Одним из первых Спафарий дал подробное и в общем верное описание среднего течения Оби, Иртыша, Ангары. Ему принадлежит первое в географической литературе подробное описание Байкала: «Байкальское море неведомое есть ни у старых, ни у нынешних земноописателей, потому что иные мелкие озера и болота описуют, а про Байкал, который большая великая пучина есть, никакого упоминания нет…» По мнению путешественника, Байкал может называться морем «потому… что объезжать его кругом нельзя… что величина его в длину и ширину и в глубину велика есть. А озером может называться оттого, что в нем вода пресная, а не соленая, и земно-описатели те озера, хотя и великие, но в которых вода несоленая, не называют морем…» О размерах Байкала он пишет так: «… длина его парусом бежать большим судном дней до десяти, и по двенадцати, и больше, какое погодье, а ширина его – где шире, а где у́же, меньше суток не перебегают. Глубина его великая, потому что многажды мерили сажен по сто и больше, а дна не сыщут, и то чинится от того, что кругом Байкала везде лежат горы превысокие, на которых и летнею норою снег не тает. А в середине Байкальского (озера) есть остров великий, который именуется Олхон. Тот остров стоит посреди в длину озера, кругом имеет больше ста верст… В Байкал впадают большие реки, мелкие и иные многие, а по краю, на берегу, возде камень и пристанища. немного, наипаче на левой стороне, едучи от реки Ангары, и оттого разбивают суда часто. А рыбы в Байкале всякой много, и осетры, и сиги и иные всякие, и зверя нерпа в нем есть же много. Только жилья немного около Байкала, опричь немногих тунгусов, которые питаются рыбой, потому что близ Байкала пашенных мест нет, и живут по рекам в зимовьях промышленные люди зимою. А лес около Байкала есть, кедровник большой, и на нем орехов много, и иной лес есть. А вода в нем зело чистая, что дно виднеется многие сажени в воде, и к питию зело здрава, потому что вода пресна».


Николай Спафарий-Милеску


В своих записках Спафарий дал и первое описание Амура, считая его крупнейшей рекой не только Сибири, но и всего мира.

В Китае Спафарий пробыл 3 с половиной месяца. Он всерьез занялся изучением китайского языка, что позволило ему собрать много ценных сведений не только о Китае, но и о соседних странах. И хотя посольство Спафария не привело к тем результатам, которых ожидало московское правительство, его путешествие расширило познания русских о Китае. Книга, написанная им, имела большое значение как первый серьезный русский источник для ознакомления с этой страной.

Открытие Владимира Атласова

В 1695 г. якутский воевода назначил казачьего пятидесятника Владимира Атласова приказчиком в один из отдаленных острогов Анадырского края с наказом «изыскивать новые землицы». Выступив во главе небольшого отряда в поход, Атласов прибыл в Анадырь в апреле 1696 г. Из рассказов бывалых казаков Атласов узнал, что где-то южнее расположена богатая пушниной страна. Для проверки этих сведений Атласов выслал небольшой отряд, который достиг Камчатки, спустился до реки Тигиль, впадающей в Охотское море, и, убедившись в правильности слухов, вернулся в Анадырь.

Перейти на страницу:

Все книги серии 500 великих

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций
1917 год: русская государственность в эпоху смут, реформ и революций

В монографии, приуроченной к столетнему юбилею Революции 1917 года, автор исследует один из наиболее актуальных в наши дни вопросов – роль в отечественной истории российской государственности, его эволюцию в период революционных потрясений. В монографии поднят вопрос об ответственности правящих слоёв за эффективность и устойчивость основ государства. На широком фактическом материале показана гибель традиционной для России монархической государственности, эволюция власти и гражданских институтов в условиях либерального эксперимента и, наконец, восстановление крепкого национального государства в результате мощного движения народных масс, которое, как это уже было в нашей истории в XVII веке, в Октябре 1917 года позволило предотвратить гибель страны. Автор подробно разбирает становление мобилизационного режима, возникшего на волне октябрьских событий, показывая как просчёты, так и успехи большевиков в стремлении укрепить революционную власть. Увенчанием проделанного отечественной государственностью сложного пути от крушения к возрождению автор называет принятие советской Конституции 1918 года.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Димитрий Олегович Чураков

История / Образование и наука