500 великих путешествий

«Во имя Аллаха милостивого, милосердного…» – мертвую тишину Сахары пронизывает певучий голос муэдзина. Вдоль прочерченной на песке линии стоят неровным строем мужчины и юноши, обратившиеся лицом в сторону Мекки. «Направь нас по верной дороге, которой идут благословенные тобой… и не дай сбиться с пути», – заканчивает муэдзин молитву словами из Корана. Люди опускаются на колени, кланяются, вдавливая лбы в песок. В утренней прохладе караван вытягивается в цепочку. Верблюды, связанные в линию, ждут сигнала к движению. Вот предводитель дергает за недоуздок главного верблюда, и караван длиной в полмили, раскачиваясь, будто с неохотой, выступает в путь…

Особые чувства охватывают сегодняшнего человека, идущего с караваном верблюдов к пустынному горизонту, соединяющему пески и небо. Здесь все осталось так, как во времена странствий великого путешественника Ибн-Баттуты. За 29 лет своих скитаний Баттута – пилигрим, дипломат, придворный, юрист – пересек два континента, прошел 75 тысяч миль (втрое больше, чем Марко Поло!) по территории 44 современных стран. Его дневники, проникнутые духом своего времени, повествуют о трудностях пути, обычаях далеких стран и опасных приключениях. А началось все еще в Марокко, когда ему было всего лишь 21 год…

Его отец, известный в Танжере человек, шейх и судья, дал сыну прекрасное образование. Ибн-Баттута знал наизусть Коран, в совершенстве овладел искусством каллиграфии, провел годы учебы в медресе, где преподавались грамматика, риторика, стихосложение, логика и право, принимал участие в богословских диспутах, ночами просиживал над рукописями мудрейших мужей. Отец видел его уже облаченным в черное платье кади – судьи. Но судьба распорядилась иначе.

В своих записках Ибн-Баттута признается, что какое-то сверхъестественное чувство звало его в дорогу. Учеба уже подходила к концу, когда он решил отправиться в 3000-мильный путь в Мекку через Северную Африку. Пройдя с караванами за десять месяцев Алжир, Тунис и Ливию, он достиг Александрии. Путь от Александрии до Каира показался Ибн-Баттуте нескончаемым рынком – люди жили вдоль оросительных каналов тесно и скученно. Каир был сказочно богат. «Кто не видел Каир, тот не видел мира», – говорили в те времена. Ибн-Баттута пишет о толпах народа, «двигающихся по узким улочкам Каира, как морские волны», о «12 тысячах разносчиков воды», «30 тысячах грузчиков», «36 тысячах лодок, бороздящих воды Нила».

На такой же фелуке, какие сейчас под треугольными парусами перевозят глиняные горшки и известняк вдоль нильских берегов, Ибн-Баттута отправился в Верхний Египет, пересек пустыню и вышел к Красному морю. Но пересечь его и попасть в Мекку не удалось: началось восстание. Пришлось присоединиться к каравану паломников, идущему в Дамаск. Баттута пересек Синай и вошел в Палестину, в лежащую у моря Газу.

Далее его маршрут пролегал через Акру и Тир. Из Триполи Баттута повернул на восток и пошел в Хаму, один из прекраснейших городов Сирии, «окруженный садами и огородами, которые орошались с помощью водяных колес». Эти древние водоподъемные устройства работают до сих пор, со скрипом поднимая воду на 25 метров от реки Оронт… Отсюда Баттута проследовал через Латакию и Ливанские горы, чтобы присоединиться в Дамаске к каравану, идущему в Мекку.

За 55 дней караван миновал Аравийскую пустыню, лишь на несколько дней остановившись передохнуть у полуразрушенного замка крестоносцев Аль-Карак («Вороний замок»). Жажда и банды разбойников были главными опасностями на этом пути. Из-за нехватки воды паломников не могли сопровождать вооруженные наездники, обычно охранявшие караваны.

Пустыню Нефуд, по которой проходил Ибн-Баттута, арабы называют «Бахр била ма», «безводное море». Песок пышет жаром, от вязкого воздуха трудно дышать, пересыхают нос, горло, рот. В таких местах, как писал Ибн-Баттута, «теряет дорогу проводник и товарищ забывает о товарище». Одно спасение – вода. До сих пор остатки караван-сараев и сухие резервуары для воды напоминают о том изнурительном и трудном маршруте паломников. Можно только представить себе радость караванщиков, когда их в пути встречали водоносы, вышедшие от ближайшего оазиса…

Наконец Ибн-Баттута добрался до священной Мекки. Здесь он встретил людей со всего мира и был заворожен их рассказами о диковинных странах. Вспомнив старинную арабскую поговорку «Кто отправляется в путешествие ради знаний, тому Бог облегчит путь в рай», он внезапно услышал властный зов дороги. Паломничество закончилось. Начинались странствия…

^{Ибн-Баттута}

«По милости Аллаха, я осуществил свою цель в жизни, и эта цель – путешествия по земле, и в этом я достиг того, чего не удалось достигнуть никому, кроме меня», – писал Ибн-Баттута на склоне лет. В этих словах – весь смысл его жизни. До него в странствия отправлялись лишь купцы и миссионеры. Баттута же поставил перед собой задачу познания мира.